Сюжет «Любовного настроения» прост: сосед и соседка обнаруживают, что супруга соседа увлечена романом с супругом соседки. Затем отношения оставленных в одиночестве мужчины и женщины развиваются. Мужчина заболевает и женщина готовит соседу сироп. Женщина увлечена литературой и мужчина передает женщине периодические издания с публикациями. Мужчина и женщина живут в одной квартире и частым встречам способствуют и бытовые заботы — покупка еды, работа, взаимные просьбы и услуги.

Мужчина принимается за роман о боевых искусствах и женщина помогает мужчине советами — общая тема сближает их. Из-за совместной работы над текстом женщина проводит целые сутки в комнате мужчины — хозяйка квартиры всю ночь играет в маджонг и женщина не выходит из комнаты, чтобы не скомпрометировать себя. Мужчина и женщина проводят время вместе, встречаются для совместной работы над романом. И в этих встречах, кроме литературного интереса, все отчетливее звучит взаимное притяжение.

Или не взаимное?

Мужчина говорит женщине, что она никогда не оставит своего мужа и им лучше расстаться. В мужчине живет чувство, которого он не ожидал, с которым намеревался справиться, но чувство оказалось сильнее, чем он предполагал. Женщина о подобном чувстве не говорит и ведет себя гораздо осмотрительнее. Мужчина и женщина репетируют разговор о признании неверного мужа в измене. Женщину удивляет боль от признания. Мужчина ожидал от себя силы и способности победить любовь, женщина ожидала от себя готовности расстаться с мужем. Оказалось ровно наоборот: женщина не знала, что ее любовь так сильна. Мужчина не знал, что полюбит.
Репетиция расставания проходит в слезах, но эти слезы — иного рода. Мужчина и женщина не захотели «быть, как они» и не стали любовниками. Их связь осталась платоническим влечением.

Может быть, именно в этом и заключается прелесть непрожитой любви?

Непрожитое чувство — идеально. Сердечная тоска по человеку, который не надоел, не стал скучным, узнанным, в котором не разочаровался, которого всегда ждешь — такая тоска не проходит. В таких отношениях каждая встреча имеет значение, каждое прикосновение ценно, каждое слово услышано. Именно такие отношения запоминаются, как самые глубокие. Мужчина и женщина не остались вместе, но они запомнили не прожитую любовь и красоту этой любви.

Значительный вклад в формирование красоты вносит музыкальное оформление. Мелодика вальса отлично подходит к образам влюбленных. Музыка наполняет фильм светлой печалью, очень подходящей к романтической драме. Однако временами история выглядит надуманной. И дело не в том, что герои Мэгги Чун и Тони Люн не остались вместе, дело в том, что любовь прошла сквозь их судьбы слишком поверхностно.

Фильм замечательно использует принцип «показывать, а не рассказывать», воздействуя на зрителя молчанием персонажей, случайными встречами, наполненной эротизмом операторской работой. Но любовь — это чувство, от которого сердце бьется чаще. Пускай герои не занимаются любовью, не любить-то они могут?
К сожалению, слишком многое в содержание фильма приходится привносить извне. Музыка этому, безусловно, способствует, но этого мало. Задумчивая красота Мэгги Чун оказывается однообразна, не смотря на обилие элегантных нарядов, стройную фигуру и выразительный силуэт. Высокий воротник, плотно сжавший шею Чун, так и не дал страстям расцвести.
+ как было бы уместно добавить в историю героев хотя бы одну прогулку с пением цикад. Насколько глубже зазвучал бы финальный эпизод, когда персонаж Тони Люна останавливается в развалинах храма, услышав это пение. Развалины храма в Камбодже — развалины давней любви. Собирание осколков и воспоминание о женщине в цветочном ципао. Тоска, вспыхнувшая с новой силой.

История фильма относится к 60-м годам двадцатого века. В отношениях Мэгги Чун и Тони Люн просматривается аллюзия на культурную революцию Мао. Китайское происхождение режиссера допускает подобные мысли, да и расставание влюбленных — замечательный образ разлученного народа, ставшего Китаем и Тайванем. Но гораздо содержательнее разглядеть в «Любовном настроении» элегию о потерянном навыке любить.
Раньше люди действительно любили иначе. Тайное знание трепетного отношения друг к другу было доступно жившим в двадцатом столетии и ранее, но теперь этот навык утерян. Для глубокого чувства требуется внутренний покой, умение вглядеться в человека, иначе любовь просто не различить. Глубокое чувство требует человеческой глубины, но современный мир слишком занят погоней за дофаминовым забвением и развлечениями.
Как говорит Кавай: «То время прошло. Все, что когда-то относилось к нему, уже не существует».

Для одних прошлое — время борьбы, для других — романтических переживаний. Если вы относитесь ко второй категории, тогда «Любовное настроение» наполнит ваше сердце сентиментальными отголосками о потерянном счастье.