В прокате «Бёрдмэн» причислили к комедиям, но комедийность фильма ситуативная и поступает на экран в гомеопатических дозах.
Оценить всю прелесть произведения удастся, прежде всего, любителям театра, тем, кому близка архитектура сценической жизни, творческие муки, режиссерские искания, актерские метаморфозы — звучит претенциозно, но Иньярриту потому и смеется так часто — иначе о высоких материях всерьез не поговорить.

Суть «Бёрдмэна» не в буффонаде, а в драматическом поиске себя. Для публики, ищущей развлечений, Иньярриту добавил комедийные скетчи. Иньярриту вообще очень ироничен, даже «автоироничен». Фильм — диалог режиссера с собой. Иньярриту беседует о профессии, об актерах, о сцене, о творческих и житейских неудачах, о созидательной эйфории и успехе, природа которого капризна и слепа.
Иньярриту смеется над миром, которому безоглядно принадлежит. Одновременно — практически в каждой сцене — признается этому миру в любви, понимая собственную неразрывную связь и зависимость от творчества. Иньярриту отталкивается от внутреннего диалога, но, рассуждая, не обвиняет, не оправдывается, не выбирает сторону. Автор даёт слово каждому: и режиссеру, и критику, и театру, и Голливуду, и профессии, и семье.

«Бёрдмэн» — словно монета, подброшенная в воздух. Режиссер не показывает момент падения, не выбирает «орла» или «решку». Но пока монета находится в движении, Иньярриту пристально разглядывает обе стороны.

В фокусе повествования — актер голливудских блокбастеров, Ригган Томпсон, вышедшая в тираж звезда, чье прошлое наполнено успехом и деньгами, а настоящее — рефлексией, сожалениями и неуверенностью в будущем.
Ригган оставил коммерческие фильмы ради живого, искреннего труда — но способен ли Ригган на такой труд? Равноценны ли потери тем смутным приобретениям, добытым в творческих блужданиях, в поисках Святого Грааля? Зачем отказываться от успеха, который презираешь, если то, что делаешь, всё равно будет осмеяно? Сытая жизнь и «молодая жена с большой грудью» — разве это не лучше банкротства, одиночества, бессонниц и краха карьеры?

Три дня, готовясь к премьере бродвейского спектакля, Ригган инкапсулирован в хаос, тревогу и сомнения. А Иньярриту, оставаясь над хаосом, разглядывает жизнь Риггана со всех сторон, изучая самого себя (здесь следует упомянуть фильм «Бардо», снятый Иньярриту в 2022-м году — еще более пристальное вглядывание режиссера в собственную жизнь).

Интересен прием, использованный Иньярриту при съемке «Бёрдмэна». Картина снята с минимумом монтажных склеек. Иньярриту сохранят текучесть повествования, беспрерывность, замкнутость, безысходность бытия, в котором оказался главный герой. Ригган сообщает дочери, что заперт внутри постановки, жизни-произведения, превращенной режиссером в долгий, двухчасовой план. Чрезвычайно сложный прием операторской работы, блистательно реализованный Эммануэлем Любецки.

Любецки с сомнением отнесся к идее непрерывной съемки. Но заручившись благословением прежнего оператора Иньярриту, Родриго Прието, Эммануэль начал работу. Совместно с режиссером по меткам была отрепетирована каждая сцена: диалоги, выходы актеров, ракурсы, движение камер. Сцены многократно прогонялись с дублерами. Иньярриту о съемках сказал так: «У нас не осталось места для импровизации. Каждый момент, каждая строчка, каждое открытие двери — абсолютно все было просчитано и отрепетировано».
Удивительная цитата, учитывая, насколько живым, естественным, подвижным выглядит фильм.

Благодаря тщательной подготовке, съемки заняли менее месяца. Монтаж — около двух недель. Сотрудничество Иньярриту и Любецки оказалось успешным. «Бёрдмэн» принес оператору второй «Оскар», а следующий фильм, «Выживший», третью статуэтку.

Вообще, фильм многое сумел:
Получил четыре «Оскара».
Напомнил о существовании Майкла Китона. Китон утверждал, что роль Риггана — менее всего походит на его реальную жизнь, но параллели с «Бэтмэном» очевидны. Иньярриту, подбирая актеров на роли, только о Китоне сказал: «Это актер, который нужен фильму».
Сборы «Бёрдмэна» пятикратно превзошли производственный бюджет, для авторского кино — редкий результат.
Рассказ о кризисе среднего возраста глазами мексиканского режиссера также получился интересный.

Привлекает рассказ, прежде всего, своей многогранностью, полярностью суждений, различными точками зрения.

Иньярриту говорит о перевоплощении, о методах игры, требует талантливого актера, роняя софит на голову бездарности. Но тут же смеется над Майком, который вживается в роль на 100%, пьет настоящий джин, если сцена требует опьянения, отвергает бутафорский пистолет, желает настоящего секса на сцене. Иньярриту признает, что актерская игра с полной самоотдачей — счастье для режиссера. Однако и трудности, связанные с чрезмерно глубоким перевоплощением, не отрицает.
Иньярриту смеется и над героикой, непритязательными зрителями, которые проходят мимо искусства, возводя в культ кинематографический фастфуд, конвейерную выпечку хитов, собирающих миллиарды по всему миру. Иньярриту смеется, но не удерживается от того, чтобы в единственном эпизоде показать, что способен снимать так же. Что отказ от блокбастеров — осознанный выбор, визуальный стиль героических боевиков Иньярриту по плечу, но Алехандро предпочитает служение искусству.

Вместе с режиссером звучат голоса критиков. Пикировка Риггана и Табиты Диккенс убедительна с обеих сторон. Критик требует от Риггана искренности и глубины, режиссер стремится к искренности, идет ва-банк, стремится поставить пьесу максимально глубокую, настоящую. Но режиссер не нравится критику. Ригган для Диккенс — «шоумен». Говоря о вечном, о признании, об истине, люди не могут оставить в стороне личные антипатии и предубеждение.

Таких сцен много: диалог с дочерью, который начинается с похвалы, но через минуту переходит в упреки. Монолог самой дочери: безжалостный, правдивый, ранящий в самое сердце, ведь это говорит очень дорогой, близкий человек. Встречи с супругой. Сожаления, понимание, мудрость, пришедшая с годами, когда ничего уже не изменить.

Иньярриту справедлив и в отношении актеров, «правдиво живущих только на сцене, но постоянно лгущих в реальной жизни». В изображении амбиций, тщеславия, личных и профессиональных интересов, неприязни, восхищения, презрения и уважения, идущих рука об руку. В желании убить ближнего своего, которое соседствует с желанием покончить с собой.

Иньярриту смеется над символами, над тем, как люди относятся к мелочам, над карамельными легендами, наивными талисманами, над ореолом сакральности, окружившим профессию. На протяжении всего фильма Иньярриту балансирует между насмешками еретика и фанатической преданностью, служением истинному искусству, которое обладает действительной магией, и поклонением образу, соблазнительная магия которого заключается в воздействии на публику, живущую в мире без волшебства.
Иньярриту говорит: «Жизнь сложна, но искусство — еще сложнее». Ультимативной истины нет. Правда у каждого своя. И у дочери, которая обвиняет отца за то, что он думал больше о себе, чем о ней. И у отца, который сожалеет об упущенном времени, но не может отказаться от искусства.

Парадоксальным образом, Иньярриту, выясняя, в чём же скрывается правда, уходит в лабиринт рассуждений об истине еще глубже. Иньярриту говорит о жертвенности и благородстве творца, нанося удары по самым уязвимым точкам каждого из участников действия. Кроме юности. Юности Иньярриту искренне завидует, понимая, что той свободы, свежести, чистоты и силы восприятия, не вернуть никакой истиной.

«Бёрдмэн» заслуживает того, чтобы прислушаться к фильму. Увидеть картину во второй и третий раз. Посмотреть наедине. Посмотреть с друзьями и обсудить в компании. Поспорить о творчестве, о выборе, о правильности творческого пути.
«Бёрдмэн» — очень питательный фильм. Комедия, наполненная грустными признаниями, размышлениями о потерях, повторами сакраментального вопроса «Что со мной не так?» И сценой самоубийства, замыкающей сюжет в кольцо. Рассказ о неудачнике, стрелявшем в рот и совершившем промах, заканчивается репризой Риггана, совершающего схожий поступок.

Иньярриту выбрал иронию, как самое действенное средство для смягчения правды. Правда редко бывает красивой, а вот жестокой, неприглядной, горькой — очень часто. Для того правду и заправляют иронией и смехом. Так смертоносная правда становится исцеляющим эликсиром, который можно проглотить и не только уцелеть, но даже стать мудрее.

Фильм получил девять номинаций на «Оскар», но мог получить десять. Номинация Антонио Санчеса за оригинальный саундтрек к фильму была отозвана. Заключение киноакадемиков объяснило дисквалификацию композитора следующим положением: «Саундтрек, записанный с использованием существующих композиций, песен или музыкальных партий, принадлежащих более чем одному автору, не должен номинироваться».

Киноакадемики признали, что барабанные партии Санчеса, сопровождавшие зрителя на протяжении всего фильма, оказали значительное воздействие на восприятие зрителя, но, так как фильм содержал более получаса заимствованной музыки, преимущественно классической, принять работу Антонио не представляется возможной.

Отказ в номинации повлек протест со стороны Иньярриту, исполнительного вице-президента Fox Music Даниэля Диего и самого Санчеса. Все трое отправили апелляции, объясняя несправедливость дисквалификации.
Санчес описал себя как барабанщика с 38-летним стажем, композитором с 20-летним опытом работы и музыкантом, играющим более 250 концертов в год. Также приводилось точное сравнение оригинальной музыки (29 минут и 30 секунд) и заимствованной (17 минут). Иньярриту поддержал Антонио, написав, что партия Рахманинова, игравшая во время полета Риггана, как и любая другая часть классической музыки, могла быть заменена, но барабанные партии Санчеса — нет. Они задавали фильму тон, настроение, акцентировали эмоциональную динамику сцен.

В результате обращений созвали комитет исполнительных продюсеров, письма Иньярриту и Санчеса прочли, барабанную партию похвалили, поблагодарили режиссера и композитора за отличную работу и потрясающий фильм. И в номинации повторно отказали.

Отказ сопровождался многочисленными спорами, так как ситуация с «Бёрдмэном» не была уникальной. В большинстве фильмов используется лицензированная музыка в той или иной степени. Однако «Король говорит», для примера, с номинации не был снят. А «Бёрдмэн» — был. Если бы номинация сыграла, то Антонио Санчес стал бы первым мексиканским композитором, удостоенным премии «Оскар» за оригинальный саундтрек.