Тайна манит человека. Есть истории, в которые хочется верить — хотя бы для того, чтобы мир не становился меньше. Полагаю, что тяга к необъяснимому живет в человеке с древности: так люди приручали огонь, осваивали ремесла, отправлялись в экспедиции к новым землям.
Из мифов и легенд, описывающих события далекого прошлого, собиралась память поколений. Спустя сотни и тысячи лет, мифы становились источником различных трактовок, иногда самого неожиданного характера. В одних случаях — из-за потери культурной традиции и непонимания языка, в других — из-за целенаправленных мистификаций, побуждающих читателя видеть в мире новые, скрытые территории, полные тайн и загадок.

Так недобросовестная деятельность фантазеров (и откровенных шарлатанов) дискредитировала Тайну. Возникло множество «альтернативных авторов», оттачивающих перлы собственных измышлений на легковерной, часто наивной аудитории, не привыкшей подвергать информацию критическому анализу. Но Тайну хочется отыскать. Пусть и опровергнув по пути десятки и сотни фальшивых сенсаций.
В самом деле: неужели в мире нет ни одной стоящей загадки? Раз дыма не бывает без пламени, где-то в глубинах дымного облака должен тлеть огонек. Тайна существует, но пока остается скрытой. И я нахожу удовольствие в разоблачении мифотворчества.

0. Вступление

Данный труд начался с поиска культурологической основы у глобального мифа, объединившего множество стран и времен, ставшего фундаментом для преданий разных народов Земли. Миф этот рассказывал о сотворении мира и людей, его населивших. Каждый народ объяснял сотворение мира по-своему, однако в легендах встречались локальные интерпретации ключевых событий: явление мессий, глобальных катастроф, военных конфликтов, массовых миграций.

Таинство знания передавалась в изустной и письменной формах, искажаясь с течением времени. Схожесть различных источников говорила о наличии одного, действительного события. Но был ли первоисточник у таких интерпретаций?

Изучение мирового фольклора не только продемонстрировало творчество народов мира, от египетской «Книги мертвых» до шумерского эпоса о Гильгамеше, но и привело к трудам современных авторов, неизбежных «Колесниц богов» Эрика фон Деникина, ставшего пионером в популяризации теории палеоконтакта, и более поздних апологетов прогрессорства: опусам Захарии Ситчина, Грэма Хэнкока, откровениям Эрнеста Мулдашева и Андрея Склярова.
При этом с особенной благодарностью отмечу труды Майкла Хейзера и Криса Уайта за отличный критический материал на тему працивилизаций и связанных с ними мифов.

Так первым этапом стал сбор удивительных историй.

Характерно, что во время поисков мне не удалось найти ни одного подтверждённого свидетельства по-настоящему необъяснимого события, зато удалось ознакомиться с многочисленными апокрифами, авторскими интерпретациями, всевозможными фантазиями, нередко мошенническими, явно и сознательно эксплуатирующими человеческую тягу к непознанному. Стремление не разобраться в мифологическом наследии, но максимально мистифицировать читателя, обналичивая интерес к непознанному, удивляло. Тайна не интересовала людей, интересовала прибыль.
Тем не менее, поиски оказались полезны. При ознакомлении с текстами сформировался набор расхожих идей, неоднократно повторяемых авторами разных стран, времён и верований.

Этот, если можно так выразиться, «джентльменский набор», включал в себя расу гигантов, пирамиды Мезоамерики, клерксдорпские сферы (и каменные сферы вообще), плато Гиза, рисунки Наска, созвездие Ориона, планету Нибиру, монолитные постройки и храмы, ангелов, что сходили с небес и брали в жены дочерей человеческих. Словом, весь спектр антлантов, виман и ядерных бомбардировок времён ранних ануннаков.
Истории представляли собой несколько десятков известных мифов, повторявшихся с формальными разночтениями. Для людей, интересующихся темой, хорошо известны и Ольянтайтамбо, и Саксайуаман, и истуканы острова Пасхи, и террасы Мачу-Пикчу, и радиоактивные черепки Махенджадаро, и хрустальный череп Митчелла Хеджеса, и деформирование голов, и мумифицированные останки пришельцев, и так далее, и тому подобное.

Так и возник «декалог обскурантизма», вобрав на свои страницы наиболее известные, повторяющиеся сюжеты, превратившись в книжку с титулом «Так не бывает». Второе название, предложенное моим первым читателем, редактором и критиком, звучало «Под маской тайны». В благодарность за участие в судьбе манускрипта название оставлено альтернативным вариантом.

Первая часть содержит десять историй, показавшихся мне наиболее интересными, известными, и не требующими специальных знаний для понимания.
Вторая и третья часть также соберет по десять историй каждая, но несколько изменит фокус повествования: с архитектурного наследия и мегалитических объектов акцент перенесется на социальные эксперименты и промышленные мистификации.

01. Хрустальный череп Митчелла-Хеджеса

— У меня есть причины скрывать, как я обрел эту вещь.
Фредерик Митчел-Хеджес, «Опасность — мой союзник».

История хрустального черепа началась в 1924-м году, когда английский путешественник и писатель Фредерик Митчелл-Хеджес с дочерью Анной прибыл на раскопки Лубаантуна, древнего города майя, расположенного в Белизе (Гондурас).

Согласно версии Фредерика, во время раскопок Анна, приемная дочь Хеджеса, поднялась на вершину пирамиды. Солнце стояло в зените, лучи падали на поверхность постройки и отражались от таинственного предмета в глубине пирамиды. Именно этот предмет и заметила Анна.
Предмет находился в глубоком разломе, слишком узком для взрослого человека. Чтобы извлечь находку на поверхность, Анну обвязали канатом и спустили в разлом. В разломе девочка обнаружила хрустальный череп без нижней челюсти, а при повторном спуске нашла нижнюю челюсть. Миру явилось древнее наследие исчезнувшей цивилизации — хрустальный череп майя.

В автобиографии Митчел-Хеджес так описал череп: «Возраст находки не менее 3600 лет. Согласно легенде, черепом владел Верховный жрец майя. Артефакт является воплощением абсолютного зла, в природу которого я не желаю углубляться».
Также имелась легенда о двенадцати черепах майя и череп Хеджеса в данной легенде являлся тринадцатым — самым сакральным из черепов. Расположенные в определенном порядке, черепа указывали путь к хранилищу древних знаний, скрытому в астральных лабиринтах Шамбалы.

Что касается легенды о двенадцати черепах майя — такая легенда действительно существует. Но легендарные черепа изготовлены из камня и выполнены очень грубо, именно так, как и должны быть выполнены майанские каменные черепа. С хрустальными черепами у каменных связи нет. Зато у хрустальных черепов есть связь с Юджином Бобаном.
Юджин относился к сорту людей, о которых говорят: редкостный прохиндей. О Юджине стоит рассказать подробнее, так как вся история хрустальных черепов началась с хитрого Бобана.

Юджин Бобан очутился в Мехико в 1857-м году по велению Бонапарта Третьего, пожелавшего обогатить культурные закрома Франции мексиканскими артефактами. Деятельность Юджина сразу же приобрела бурный характер. Запасники Франции начали наполняться сокровищами, а пронырливый Юджин сделался археологическим советником мексиканского императора Максимилиана.
Оказавшись на такой привлекательной должности, Бобан разглядел волнующие перспективы: европейский рынок этнографических редкостей только зарождался, спрос на экзотические находки в Старом свете рос, но самих новинок не хватало. Например, первое упоминание торговли антиквариатом относилось только к 1863-му году и касалось некоего Брунсвика, «торговца диковинками», который продал пятнадцать перуанских керамических изделий музею Кальве в Авиньоне.
Разумеется, у молодого рынка не было экспертов или общепринятых критериев для оценки экспонатов, изделия не обладали провенансом, музеи не умели отличать подделки от подлинников. Но все понимали, что находки Нового света интригуют публику и стоят дорого. Причем, чем больше интригуют, тем дороже стоят. Ведь понять, что происходило в далекой Мексике, возможности не было никакой. После соприкосновения диких индейцев с цивилизованной Европой, численность коренного населения уменьшилась с двадцати пяти миллионов до полутора. Фактически, после конкисты континент заселялся вновь и сотни лет джунгли хранили останки уничтоженных цивилизаций и их сокровища. О которых никто не знал, следовательно, они могли принять любую форму. И Юджин это понял.

Уже в 1865-м году французское министерство благодарило Юджина за «любезное участие во Всемирной выставке путем присылки коллекций древностей». В пересылке артефактов Бобану активно помогал полковник инженерных служб Дутрелен, наладивший связь между Мексикой и Францией, а также получавший от Бобана подряды на выполнение земляных работ. Дутрелен и Бобан настолько сработались, что документы французского экспедиционного корпуса вели опись предметов, найденных Бобаном — в описи значилось более 2800 позиций.
Постепенно Юджин из «археологического советника» превратился в «торговца артефактами императора Максимилиана». Находки Юджена все чаще откапывались силами Дутрелена, а императорские землекопы прибывали уже к освоенной территории. Дела Бобана шли в гору, увлеченный археолог даже открыл собственный магазинчик на улице Каллехон-дель-Эспириту-Санто в Мехико для продажи мексиканцам мексиканских же артефактов.
Регулярно проводившиеся в Париже Всемирные выставки также подогревали общественный интерес. Однако публика еще дозревала. Дутрелен писал Бобану «Я заставил Адриена де Лонгперье подпрыгнуть, назвав сумму в 50 000 франков, по которой вы предлагаете продать кабинет для имперских музеев. В таких условиях нет другого выбора, кроме как ждать лучших дней».

В 1870-м году Бобан открыл еще один магазин — в Париже. Согласно каталогу, в заведении «Мексиканские древности» нашлось место для 2000 изделий из терракоты, кремния, нефрита, кости и обсидиана. Что примечательно — ни одного предмета из кварцита или горного хрусталя.
География находок была богатой: Веракрус, Оахака, Юкатан, Дуранго + весь Мексиканский бассейн. Открытие магазина не прошло незамеченным и в следующем году Бобан начал сотрудничать с неким Карриком Риггсом, предложившим Бобану посреднечество при поиске клиентов среди американских учреждений, музеев и частных коллекционеров. Последовавшая затем попытка открыть «Американский музей естественной истории» потерпела крах, однако большинство предметов из коллекции удалось продать Альфонсу Пинару, молодому любителю этнографии. Приобретенная коллекция включала в себя 1463 предмета, в том числе знаменитую маску Шипе Тотека и статую Кетцалькоатля.
Сделка обогатила Бобана, но обанкротила Пинара, вынужденного пожертвовать коллекцию музею Трокадеро. Что нисколько не улучшило финансовое положение Альфонса, но сыграло на руку Бобану — так как другие музеи пожелали иметь аналоги коллекции Трокадеро. Что, естественно, резко повысило спрос на мексиканские находки.

Но насытить музеи оказалось не так просто. Проблема заключалась в том, что коллекция Бобана накапливалась почти десять лет — при чем для коллекции отбирались самые лучшие экспонаты — свеженькие курганы потрошились полковником Дутреленом, а отбор предметов производился императорским советником Бобаном. Собрать такую коллекцию еще раз — а тем более несколько раз — было бы крайне сложно. Да и привлечь зрителя экспонатами, которые уже выставлялись, являлось скучной затеей.
В 1875-м году Бобан участвует в первом международном конгрессе американистов и пытается взбодрить общественность демонстрацией доколумбовых предметов — керамики и слепков. Но после золота и масок, керамические черепки общественность не впечатлили. Бобан пытается найти экспонаты поинтереснее. В 1881-м году Юджин приобретает коллекцию доктора Фузье, участвовавшего во французской интервенции в Мексику и умершего в 1880-м году. Но и в этой коллекции не оказывается ничего экзотического — каменные головы, статуэтки и керамика.
При этом к Бобану, уже обладавшему к началу 80-х годов репутацией антиквара-знатока, регулярно обращались музеи, коллекционеры, антропологи, этнографы, аукционные дома, натуралисты и просто богатые чудаки, собиратели редкостей и исторических кунштюков. Всем хотелось получить что-нибудь эдакое.

В 1882-м году Бобан закрыл старый магазин и переехал в просторное помещение на бульваре Сан-Мишель. Через два года открыл новое заведение в Мексике, назвавшееся музеем, но торгующее экспонатами из запасников. Затем Бобан наладил деловые контакты с Леопольдом Батресом, проводившим обширные раскопки в Теотиуакане и, спустя год, оказался в центре археологического скандала, попытавшись продать поддельный хрустальный череп Мексиканскому национальному музею. После этого Юджин Бобан навсегда покинул Мексику.

В 1886-м году в Нью-Йорке провели аукцион, посвященный этнографическому и культурному наследию Мексики. В описи значилось 1360 изделий. Однако репутация Бобана не способствовала хорошим продажам. Юджин предложил коллекцию Смитсоновскому институту — и получил отказ. Провел повторный аукцион — и так же неудачно. Тогда Юджин вернулся в Париж, открыл очередной магазин и занялся поиском состоятельного покупателя. Наконец, в 1888-м году Юджин продал собрание мексиканских древностей частному лицу, коллекционеру Эжену Гупилю, за 8000 фунтов.
На этом история Бобана завершается и начинается история хрустальных черепов.

Прежде всего: сколько было черепов? Первый хрустальный череп находился в коллекции, которую Юджин продал частному коллекционеру Альфонсу Пинару в 1871-м году (причем в каталоге магазина хрустальный череп не значился). Пинар позже обанкротился и коллекция Альфонса — вместе с хрустальным черепом — перешла в собственность музея Трокадеро, собиравшего «находки древности». Данный хрустальный череп стал известен как парижский «розовый» череп, впоследствии разбитый.
Второй хрустальный череп появился в 1885-м году и предлагался для покупки Мексиканскому национальному музею. Мошенничество раскрыли и Бобан уехал в Нью-Йорк.

Как раз тогда в мире появились станки, допускавшие качественную обработку хрусталя, и музеи наводнили «хрустальные артефакты». К слову: первый промышленный шлифовальный станок для обработки хрусталя собрали в 1892-м году, благодаря таланту Даниэля Сварофски. То есть всего за шесть лет до появления хрустального черепа в коллекции Британского музея.
Именно Британский музей в 1898-м году приобрел у ювелирной компании Tiffany & Co. хрустальный череп, ставший прототипом для копии, позднее известной как череп Митчелла-Хеджеса.

Но как «британский» череп попал к ювелирной компании? Снова благодаря Юджину. Помните аукционы в Нью-Йорке? Именно тогда Бобан продал хрустальный череп ювелирной компании Tiffany & Co, купившей череп в рекламных целях. Поздняя экспертиза подтвердила современное происхождение «британского» экземпляра, но в начале двадцатого века подобное изделие могло сойти за оригинал и демонстрировалось посетителям музея.
Для полноты истории следует упомянуть «череп Гиммлера» — третий хрустальный артефакт, обнаруженный в 1945-м году в Баварии. Находка подтверждает тиражируемость хрустальных изделий, хотя история «черепа Гиммлера» очень скудна и напоминает мистификацию.

Место и время изготовления хрустального черепа Хеджеса не установлены, как и нет точной информации, является ли череп Хетжеса копией «британского», или же оба черепа принадлежат одному тиражу. Но известно, что первым владельцем черепа являлся Сидни Бaрни, школьный друг Фредерика.
Сидни неоднократно пытался продать подделку собирателям экзотических древностей и в 1943-м году реализовал череп на аукционе Sotheby’s частному покупателю. Приобрел сокровище Фредерик Митчелл-Хеджес.
Конечно, продажа столь редкого предмета одним школьным другом другому школьному другу выглядит удивительным совпадением. Если не попыткой создать респектабельный провенанс у сомнительного объекта.
После аукциона Фредерик написал письмо брату, в котором выразил восхищение покупкой: «Череп вырезан из цельного куска хрусталя. Размер — в натуральную величину. Исследователи называют датировку в 1800 лет до новой эры и полагают, что для изготовления черепа требовался труд пяти поколений. Череп безупречен в анатомическом строении и является образцом непревзойденного мастерства. Миру известен еще один подобный экземпляр, в Британском музее, но тот более низкого качества».

Разумеется, в 1943-м году хрустальным черепом публику было не удивить — как мы помним, станки по обработе хрусталя существовали уже полвека. Поэтому череп следовало «состарить».
В 1948-м году, в местной газете появляется заметка с подробным описанием экспедиции в Центральную Америку, раскопках Лубаантуна и счастливой находке. Следует отметить, что Митчелл-Хеджес нередко выступал в роли публициста, печатался в газетах и обладал определенной известностью в качестве автора занимательных историй (в которых играл главную роль). Дополняет портрет естествоиспытателя и автобиография Фредерика, труд под названием «Опасность — мой союзник» (Danger is my Ally). Произведение описывает многочисленные приключения автора, путешествия к далеким землям, участие в сражениях и прочие подвиги, ни один из которых не подтвердился.
Казалось бы, все ясно: есть факт покупки черепа на аукционе и письмо Фредерика, заявляющее о покупке. Есть печальный подлог Бобана. Есть обрабатывающие станки, режущие хрусталь уже половину столетия. Никакого танственного артефакта в развалинах храма никто не находил.
Но события получили новую трактовку.

Анна, законная наследница Фредерика Митчелла-Хеджеса, объяснила ситуацию с письмом по-своему: «Раньше, до появления сигнализаций, ценные вещи оставляли на хранение друзьям. В особенности, покидая страну на долгое время. Митчелл-Хеджес так и поступил с черепом, отдав артефакт школьному другу, Сидни Барни, проявлявшему неизменный интерес к находке.
Однако в 1943-м году, по неизвестным причинам, Барни выставил череп на торги Sotheby’s. Фредерик узнал о торгах за день до аукциона и, не имея возможности связаться с Барни, на следующий день спешно отправился выкупать свою собственность. Хозяин торгов уведомил Фредерика, что владельцем лота является сын Барни и отказался снять лот с продажи. Тогда Митчелл-Хеджес выкупил череп за 400 фунтов».
То есть, по версии Анны, череп был найден Хеджесом в Мексике, но затем отдан на хранение школьному другу, который позже отнес артефакт на аукцион, из-за чего Фредерик был вынужден выкупать собственную находку на аукционе, о чем и свидетельствовало письмо брату, сообщавшее о приобретении удивительного артефакта.
Насколько эта история согласуется с логикой — решайте сами. Однако история обрела известность и хрустальный череп зажил новой жизню.

После смерти Хеджеса в 1959-м году, череп перешел в руки Анны, приемной дочери Фредерика. Анна наняла Френка Дорланда (Frank Dorland), торговца произведениями искусства. Френку полагалось возбудить у публики интерес к хрустальному сокровищу и способствовать успешной продаже бесценного артефакта.
Выбор Френка Дорланда в качестве импресарио не был случайным. Дорланд обладал деловыми связями с Хеджесами и ранее работал с Фредериком, помогая в реализации одного из экспонатов коллекции, оказавшегося подделкой.

В 1964-м году Анна и Френк Дорланд заключили соглашение, отметившее минимальную стоимость черепа при продаже — 50 000 долларов (~500 000$ с учетом инфляции) — и обязательство Френка выступить в качестве рекламного агента.
Френк взялся за работу. Первым делом Дорланд изменил историю находки. Именно после заключения договора с Дорландом, Анна стала утверждать, что череп найден ей, а не отцом. И событие это случилось в день ее семнадцатилетия, 1-го января 1924-го года. Данное заявление автоматически делало Анну единственным человеком, способным подтвердить происхождение черепа и обозначить историю предмета, то есть создать тот самый провенанс, необходимый покупателю, в особенности — музею.
Затем Дорланд оплатил выпуск двух книг под авторством Дика Гарвина (Dick Garvin), окруживших хрустальную болванку необходимой таинственностью. Сам Дорланд занялся популяризацией теорий о внеземном шифре и потусторонних мирах, скрытых в глубинах адамовой головы.

На протяжении долгих лет Анна и Дорланд пытались продать череп Хеджеса. Но музеи не соглашались на сделку без предварительной экспертизы. По иронии, хрустальный череп едва не приобрел Британский музей, но администрация музея ознакомилась с историей предмета и отказалась от покупки. Все это время Анна проводила туры по Америке, демонстрируя хрустальный череп публике.

В 2007-м году, после смерти Анны, вдовец Митчелл-Хеджес отправил артефакт на исследование в Смитсоновский национальный музей естественной истории.
Музей принял череп для исследования. Заключение эксперта звучало следующим образом: изделие изготовлено на современном оборудовании, материал имеет характерные следы обработки и шлифования. Заключение было обнародовано и стало официальной эпитафией в деле о космических призмах из параллельных миров. На этом загадочная история хрустального черепа Митчелла-Хеджеса завершилась.

Пост-скриптум.

Хочется ответить еще на два вопроса.
Первый вопрос: почему для находки черепа Фредерик выбрал Лубаантун?

Потому что такой город действительно существовал и Митчел-Хеджес знал о нем. Название города переводится как «Место упавших камней».
В 1903-м году губернатор британского Гондураса поручил доктору Томасу Ганну произвести осмотр города. Ганн заключил, что Лубаантун играл значительную роль в жизни майанской империи.
В 1915-м году на территории города откопали три барельефа с изображениями игроков в мяч и площадку для игры. В 1924-м году Ганн вернулся для продолжения раскопок и Ганна сопровождал Фредерик Митчелл-Хеджес. Который позже использовал Лубаантун в своих небылицах.

Второй вопрос: почему из всех артефактов известность приобрел именно череп Митчелла-Хеджеса?

Во-первых, только у этого черепа был собственный импресарио, мистер Френд Дорланд. Сделать череп известным являлось прямой обязанностью Дорланда, обозначенной в договоре с Анной Митчелл-Хеджес.
Во-вторых, череп Митчелл-Хеджеса долгое время сохранял статус подлинного артефакта из-за отказа Анны в проведении экспертизы. Официально назвать подделкой череп никто не мог — и этот будоражило умы.
В-третьих, виртуозное исполнение. Хрустальный череп обладал съемной челюстью и соблюдал анатомические особенности костного рельефа. Однако каждый из черепов был разоблачен как подделка и первый, «парижский», со временем утрачен.

Бонус-контент: существует версия, рассматривающая Фредкрика Митчелла-Хеджеса в качестве британского шпиона, скрытого под обликом авантюриста. Для людей, знакомых с дарованиями Англии (от Яна Флеминга и до Сомерсета Моэма), предположение не покажется странным. Однако материал описывает судьбу хрустального черепа, а не хозяина находки. Потому оставим изучение английских литераторов для иного случая.

02. Моаи острова Пасхи

К вопросам, связанным с каменными изваяниями острова Пасхи, относятся:
— Какие технологии позволили выполнить работу такого объема?
— Как удалось установить более 1000 статуй по всему острову?
— Куда устремлены взгляды безмолвных исполинов?

Согласно альтернативному творчеству, при установке статуй применялись старая-добрая левитация. Технологии использовались надежные, успешно проверенные в Мезоамерике, позволявшие резать мягкий камень, как пастилу, и вычерпывать породу ложками. Взгляды исполинов устремлены за горизонт, вслед покинувшим остров богам, чьи беспокойные виманы растворились в дымке морской, но навсегда остались в памяти аборигенов.

Согласно реальности, о процедуре изготовления каменных статуй можно догадаться, изучив местные карьеры, в которых происходила вырубка камня.
На острове расположено множество моаи (местное название статуй), оставленных на разных этапах обработки, начиная от вырубки монолита и заканчивая транспортировкой готовой статуи к месту установки. Данные этапы позволяют наблюдать во всех подробностях процесс изготовления каменного истукана. Также присутствует множество инструментов, использованных при обработке вулканического туфа.

Производственный процесс по-прежнему известен аборигенам, изустно передающим молодым поколениям все тонкости традиционного ремесла.
По словам коренного жителя, для вырубки среднего моаи (высотой от трех метров) требовалось около пяти лет труда при совместной работе двадцати человек. Ударяя камень о камень, рабочие намечали контур изделия и продолжали выбивать породу, постепенно углубляя траншею (известный пример — выработка породы вокруг треснувшего египетского обелиска в Асуанском карьере).
В завершении работы заготовка соединялась с каменным основанием тонкой перемычкой, которую переламывали и камень был готов к перемещению.

Большинство статуй до пяти метров высотой, массой менее десяти тонн. Самая значительная статуя, Гигант (El Gigante), не отделена от основания и оставлена незавершенной в карьере. Высота Гиганта около двадцати метров, вес — до двухсот тонн. Всего несколько десятков статуй имеют высоту более десяти метров, вес свыше десяти тонн и установлены либо на открытой местности, либо на церемониальных платформах аху.

Как устанавливали статуи?

Несмотря на относительно скромные размеры, перемещение изваяний требовало определенной технологической смекалки. Не так просто сдвинуть камень весом в десять тонн, если карманный левитатор сломался. В таких сложных случаях использовались деревянные катки.
Статую укладывали в деревянную повозку, которую волокли по смазанным жиром бревнам. Жир уменьшал сопротивление и способствовал скольжению груза, а катки служили дорогой. Подобный метод значительно облегчал перемещение статуи, однако требовал большого количества древесины. Именно вырубка деревьев привела к исчезновению растительности на острове, что, в свою очередь, вызвало сильнейшую эрозию почвы. Согласно исследованию почвенных кернов, еще в десятом веке новой эры остров покрывали густые леса.

Куда устремлены взгляды безмолвных исполинов, может быть, в сторону родной земли?
К родине рапануйцев современная наука относит Полинезию, следуя данным митохондриального анализа, выявившего гаплогруппу B, типичную для народов архипелага. При этом возраст наиболее поздних изученных образцов относится к пятнадцатому столетию, периоду, когда рапануйцы обитали на острове несколько веков. В то же время, в крови современного рапануйца наблюдается ДНК обитателей Южной Америки. Аху Винапу, самая крупная ритуальная платформа острова, имеет признаки архитектуры инков, а флора острова содержит растение тотора, произрастающие в ареале озера Титикака.

Здесь можно вспомнить о путешествии Тура Хейердала на плоту Кон-Тики. С точки зрения автора, далекого от веры в Виракочу, ответ на данный вопрос может звучать и так:

Моаи не являются типичными культовыми сооружениями. Вместо привычных сакральных мест, расположенных на возвышенности, моаи выстраивались вдоль побережья, на открытой местности или по склонам холмов, образуя своего рода ряд охранных тотемов, обращенных в сторону горизонта и явно заметных с открытой воды.
Почему так? Возможно, этому способствовала причина, о которой забыли современные рапануйцы, предки которых когда-то оставили континент и отправились в опасное путешествие по водам Тихого океана. На родной земле что-то угрожало племени и обитатели острова, помня об угрозе, выставляли стражей на границе нового убежища с целью отпугнуть преследователей.

Аборигены неустанно трудились, стремясь превратить остров в форпост, населенный грозными каменными воинами, готовыми встретить врага. Необходимость в армии «защитников» передавалась новым поколениям и приобрела характер завета, от которого зависела жизнь выживших. Завет исполнялся до тех пор, пока сохранялась возможность производства статуй, исчезнувшая следом за вырубленными деревьями.

Впрочем, статуи не защитили своих хозяев.

Голландские мореплаватели открыли остров в 1722-м году, присвоив земле имя Пасхи в честь христианского праздника. По записям моряков, на момент обнаружения острова численность рапануйцев составляла несколько тысяч человек, а древесная растительность отсутствовала.
Спустя пятьдесят лет остров аннексировали испанцы и назвали новую территорию Сан-Карлос, в честь святого покровителя короля Карла третьего. Представители испанской короны зачитали островитянам постановление о протекторате и более никогда не возвращались.
Англичанин Джеймс Кук посетил остров в 1774-м году и оставил заметки, в которых отмечал схожесть моаи и статуй Тиауанако.
Француз Жан Лаперуз высадился на остров в 1787-м году.
Русский моряк Юрий Лисянский ступил на землю острова в 1804-м году.
Подробные записи о действиях и поведении названных мореплавателей отсутствуют, но известно, что рапануйцы активно препятствовали высадке очередных гостей, подошедших к острову в 1816-м году на судне «Рюрик» под командованием русского капитана Отто Коцебу. Высадка не состоялась. Вероятно, прошлый опыт общения с заморскими гостями островитянам не понравился.
Силы рапануйцев оказались слишком незначительны, чтобы остановить восемь перуанских рабовладельческих кораблей, подошедших к острову в 1862-м году. Рабовладельцы захватили более двух тысяч человек, из которых выжило около ста. Вернувшиеся с континента рапануйцы (до острова добрались всего пятнадцать человек), принесли с собой вирусы оспы и туберкулеза, сократившие популяцию острова до нескольких сотен обитателей.
В том же 1862-м году на остров прибыла христианская миссионерская шхуна. Экипаж шхуны приступил к активной культуртрегерской деятельности и в 1877-м году численность коренного населения составила сто одиннадцать человек.
В 1888-м остров аннексировали морские силы Чили.
В 1898-м году верховный вождь Риророко отправился в Чили с жалобой на злоупотребление властей. Добравшись до Вальпараисо, вождь умер и остался в истории последним вождем Рапануи.

03. Рисунки на плато Наска

Существует множество теорий, объясняющих назначение линий на плато Наска. Например: взлетно-посадочные полосы для летательных аппаратов космических пришельцев. Звездные карты в древней обсерватории. Следы от реактивных выбросов или геологических сканеров. Фрагменты таинственных формул, искаженные поздним творчеством аборигенов. Теорий множество, как и линий на плато, и теории, как и линии, в равной степени удивительны.

Плато Наска расположено в 360 километрах от Лимы, столицы Перу. Первое упоминание о геоглифах Наска относится к 1553-му году и принадлежит Сьесу де Леоне, испанскому солдату, священнику, историку и географу. Сьеса де Леон оставил в «Хрониках Перу» такое наблюдение: «По этим долинам и по тем, что уже пройдены, на всем протяжении идет прекрасная, большая дорога Инков. Кое-где среди песков видятся знаки, чтобы угадывать проложенный путь».
Затем о геоглифах на четыре столетия забыли, пока американский археолог Пол Косок в 1939-м году не совершил полет над пустыней Наска и не занялся изучением многочисленных знаков и линий, замеченных в долине.
В 1940-м году к Полу Косаку присоединилась немецкая исследовательница Мария Райхе. В 1946-м году Райхе начала картографировать рисунки на плато, а в 1947-м произвела аэросъемку плато.
В 1948-м году Косак оставил плато и Мария Райхе продолжила изучение геоглифов самостоятельно, посвятив оставшуюся жизнь попыткам отыскать смысл в рисунках Наска.

Современное состояние плато во многом определено деятельностью Марии Райхе. Доходы от продажи книги «Тайна пустыни» были направлены на охрану геоглифов. Привлечение внимания к сохранности рисунков способствовало ограничению свободного доступа на территорию долины и внесению плато в 1994-м году, за четыре года до смерти Марии, в реестр всемирного наследия Юнеско под номером 700.
Несмотря на более чем полувековой труд, посвященный изучению плато Наска, Марии Райхе не удалось найти однозначного ответа на загадку плато.

На сегодняшний день установлено следующее:
— рисунки Наска можно разделить на три категории: зооморфные фигуры; геометрические построения; произвольные линии или полосы.
— общее количество объектов превышает 12 000, из них рисунков — несколько десятков, геометрических фигур — несколько сотен. Новые линии и фигуры продолжают находить и сегодня, благодаря использованию дронов, выполняющих аэрофотосъемку с меньших высот и с большей детализацией.
— размеры рисунков значительно уступают размерам полос (размеры наиболее крупных «Кондора» и «Ящерицы» доходят до 120 и 188 метров соответственно, протяженность полос может превышать десяток километров).
— рисунки созданы в различные периоды: на плато наблюдается перекрытие и наслоение одних фигур поверх других, присутствует явное различие в технике и выразительности построений: контурная отрисовка и художественная стилизация зооморфных образов соседствует с примитивизмом геометрических форм и гигантских полос. В основании отдельных рисунков сохранились деревянные колышки, датировка дерева относит рисунки к периоду VI—I веков до новой эры, ко времени существования цивилизации Наска. При этом известно, что во времена инков (12 век новой эры) рисунки также создавались, изучение культуры аборигенов обнаружило на предметах местного рукоделия образы, схожие с рисунками Наска.
— изготовление рисунков не требует изощренных технических средств: верхний слой почвы, покрытый так называемым «загаром пустыни», легко снимается вручную и под ним обнажается светлый грунт, образующий контур рисунка или яркую линию, заметную с высоты. Лишенная внешнего воздействия, такая линия остается в неизменном виде долгие годы.
— сохранению рисунков способствует крайняя аридность климата: за год в пустыне Наска выпадает около 4 мм влаги.
— геоглифы на плато Наска не являются уникальным явлением, аналогичные рисунки (и более сложные, например, знаменитая «Эстрелла») обнаружены на плато Пальпа — в 30 километрах от Наска; в пустыне Атакама, 1370 километрах от Наска (возраст наиболее известного геоглифа, 115-метрового гиганта «Тарапака», оценивают в 9000 лет, всего в пустыне Атакама насчитывают более 5000 геоглифов).

Популярная версия «Обсерватории под открытым небом» (вообще типичная при анализе любых древних сооружений) не нашла окончательного подтверждения: многочисленность линий позволяет слишком широко трактовать предназначение объектов; компьютерное моделирование, выполненное в 1970-м году британским астрономом Джеральдом Хокинсом, отнесло к небесным телам лишь ~20% геоглифов.

Как объясняется возникновение геоглифов?

В десяти километрах южнее от плато Наска располагается город Кауачи — крупнейший церемониальный центр культуры Наска. Город находится в непосредственной близости от геоглифов и период расцвета города относят к I—V векам новой эры.
Согласно современной версии археологов (раскопки города продолжаются до сих пор), Кауачи являлся крупным центром массового паломничества. Представители культуры Наска ежегодно посещали город для выполнения традиционных ритуалов. Паломническая традиция включала в себя, в том числе, и создание рисунков на плато.
Для чего создавались рисунки? Для привлечения духов воды. Жизнь цивилизации Наска самым тесным образом была связана с земледелием и плодородностью почвы. Чтобы собрать урожай, земледельцы не только участвовали в продолжительных процессиях, изображая на поверхности плато гигантских животных-богов, но и совершали массовые жертвоприношения, проливая кровь соплеменников, чтобы пролился дождь. Выполнение подобных ритуалов отражено на множестве сосудов, относящихся к культуре Наска: стенки гончарных изделий украшены обезглавленными фигурами и растениями, произрастающими из отсеченных голов.
Жизнь в пустыне диктовала особенное отношение в воде, а крайне скудный запас ресурсов вынуждал жестко контролировать численность популяции.

Насколько данная версия убедительна?

Автор далек от веры в космические челноки, требующие для взлета или посадки десятки километров ВПП. Также автор не верит в звездных навигаторов, способных промахнуться мимо планеты, если место посадки не обозначено маяками, вытоптанными в пыли дикими туземцами. Наличие религиозного (или цивилизационного) центра с регулярными церемониями и молитвенными шествиями, напротив, представляется вероятным. Вероятными кажутся и массовые жертвоприношения — в человеческом стиле.
Поразительная одержимость жертвоприношениями типична для Андских цивилизаций. Даже деградация населения и угроза завоевания не могли остановить самоуничтожение народов, приносивших в жертву наиболее юных, сильных, жизнестойких представителей общества, чтобы снискать благосклонность богов.

Но странным кажется, во-первых, выбор места для сакральных шествий. Зачем бродить по пустынному плато? Ради воды? Можно вернуться в город, к реке, и на месте совершить любые жертвоприношения и сэкономить массу времени. Вряд ли за годы обитания на плато жители не смогли уловить периодику в наполнении реки водой. Или полтора месяца река была полноводной, затем мелела, людям массово резали головы и плясали по плато, а затем боги «отвечали мольбам» и вода вновь наполняла русло?
Во-вторых, нельзя не отметить разницу в характере объектов: лишенные логики ровные, строгие полосы, вытянутые на многие километры, и крайне живые, художественные, всегда разные рисунки, редко превышающие сотню метров в размахе.
В-третьих, уникальность и размеры полос. Да, геоглифы разного рода встречаются во многих местах Земли, от степей Казахстана, в которых обнаружены рисунки возрастом 8000 лет и до ближневосточных каменных кругов, покрывающих земли Сирии и Саудовской Аравии. Однако линий и трапециевидных фигур, подобных объектам Наска, нет нигде.
И это вызывает интерес.

04. Битва за Лос-Анджелес

25-го февраля 1942-го года Лос-Анджелес погрузился во тьму. Прожектора ПВО рыскали по небу, пока в 3:16 утра не раздались первые выстрелы береговых батарей.
В 7:21 поступил приказ о прекращении светомаскировки и было зафиксировано отсутствие угрозы для города. Ни обломков сбитых самолетов, ни следов разрушений от ночного налета не обнаружили. В результате атаки пострадало пять человек (ранены осколками упавшей шрапнели).
После окончания войны инцидент привлек внимание публики. По мнению конспирологов, события 25-го февраля 1942-го года, известные в иконостасе ортодоксальной уфологии как «Битва за Лос-Анджелес» ( The Battle of Los Angeles), являются документированной встречей с НЛО.

Следует учитывать, что 25-го февраля 1942-го года Америка вела войну с Японией (нападение на Перл-Харбор состоялось 7-го декабря 1941-го, днем позже — выступление Франклина Рузвельта перед Конгрессом США с объявлением войны Японии).
23-го февраля, за сутки до инцидента в небе над Лос-Анджелесом, город Эллвуд был атакован силами японской армии. Подлодка ВМС Японии в течении двадцати минут обстреливала городской порт, не причинив существенного вреда инфраструктуре города и не вызвав потерь среди населения. Тем не менее, нападение было расценено как попытка отвлечь внимание от операции по массированному удару на побережье США. Обстановка сохранялась напряженная и военно-морские силы, прикрывавшие побережье Тихого океана Америки, находились в состоянии повышенной готовности.
24-го февраля морская разведка сообщила о вероятном нападении противника на побережье США в течении ближайших десяти часов. Калифорнию перевели на «желтый уровень готовности» (сменившийся на «белый» три часа спустя).
25-го февраля в 1:44 утра тремя разными радарами ПВО США отмечены три неопознанных летающих объекта с траекторией движения в сторону Лос-Анджелеса. В 2:00 объекты находились в двухстах километрах от побережья и корабельные батареи перевели в режим боевой готовности. В 2:25 объекты находились в пяти километрах от города, была объявлена воздушная тревога, произведено затемнение города.
Затем таинственные объекты исчезли с радаров.
Вскоре командованию ВМС начали поступать сообщения о визуальном контакте с вражескими самолетами. В 3:07 был отдан приказ открыть огонь. При этом самолеты ВВС во время атаки с аэродромов не поднимались и прямого столкновения с противником в воздухе не происходило.

Характерна противоречивость сообщений о вражеском присутствии в небе. Одни сообщали об одиночных самолетах, другие — о сотнях бомбардировщиков, идущих на разных высотах, третьи не видели ничего.
Также отличались показания о результатах налета. Газетные статьи о множестве сбитых машин сменились свидетелями, заявлявшими о падении отдельных аэропланов. Однако ни следов от бомбежки, ни обломков так и не было найдено.
Широко известная фотография, изображающая объект дисковидной формы в сетке прожекторов, перед печатью подверглась художественному ретушированию.

Министр ВМС Франклин Нокс, выступая на конференции созванной после налета, признал факт ложной тревоги, списав события ночи на повышенную нервозность личного состава. Военный министр Генри Стимсон, напротив, заявил об участии в налете минимум 15 самолетов противника, прошедших над городом на высотах от трех до шести километров.
Несмотря на противоречивые заявления представителей военного департамента, дальнейших пояснений для публики не последовало.
На этом официальные ремарки о событиях заканчивается.

Что послужило причиной для начала атаки?

Наиболее распространенная версия — воздушный шар, отразивший свет прожектора, что и вызвало первые выстрелы. Дальнейшая задымленность воздушного пространства, ошибочно принятая расчетами батарей за силуэты самолетов, привела к продолжению стрельбы. В результате канонада продолжалась около часа, береговая артиллерия выпустила более 1400 снарядов.
Другая версия — диверсионный налет малыми силами. На вооружении ВМС Японии находились подводные авианосцы, способные незамеченными подойти к побережью США и совершить атаку небольшой группой гидропланов. Эффективность такого налета заключалась в оказании психологического давления на противника и попытке вызвать панику среди мирного населения.
Третья версия — неопознанная группа самолетов или дирижабль, находившиеся в районе от Сеал Бич до Санта-Моники. По данной версии, причиной атаки стала группа гражданских самолетов, совершавших коммерческий неавторизированный перелет в воздушном пространстве города.
Позднее причастность японских сил к данному инциденту была полностью исключена, так как никаких воздушных атак со стороны Японии в данный период не совершалось.

В 1948-м году майор ВВС США в отставке Уиллиам Госс по запросу ВВС провел дополнительное расширенное расследование.
Получив доступ ко всей релевантной информации, имеющей отношение к «ночному налету» 25-го февраля 1942-го года, Госс сделал окончательный вывод: причиной воздушной тревоги стал метеозонд над побережьем Лос-Анджелеса и ошибочная интерпретация терминов при обмене информацией между наблюдателями и командованием, сообщавших о воздушном шаре с одной стороны, и воспринявших сведения как вторжение боевого японского цеппелина с другой, что и вызвало приказ открыть огонь.
В данный период метеослужбой США действительно производился запуск двух зондов в районе Голливуда, совершивших дрейф над Лос-Анджелесом согласно записям о розе ветров.
Необъясненными остаются показания радаров. И здесь следует сделать выбор: признать существование инопланетной цивилизации, совершившей ночной рейд в небе над Америкой или принять во внимание несовершенство техники тех лет и размер целей, обладавших недостаточной отражающей поверхностью для передачи четкого, устойчивого сигнала.

05. Огни Хессдалена

В начале 80-х годов прошлого века небольшой норвежский поселок Хессдален стал известен миру как место небывалой активности НЛО. Местные жители наблюдали до 20 объектов в неделю. Объекты летали над окрестностями поселка и представляли собой яркие огни произвольной формы. Объяснить природу огней не представлялось возможным, но было ясно — без паранормальных космонавтов здесь не обошлось.

Отчеты о полетах приходили с такой интенсивностью и звучали так убедительно, что в 1983-м году Эрлинг Стренд (преподаватель информатики в норвежской школе компьютерных технологий) начал одно из самых продолжительных уфологических расследований. Наиболее активная фаза расследования продолжалась до 1985-го года. В течение двух лет Эрлинг дважды выезжал на территорию долины Хессдален, фиксируя многочисленные световые феномены.

Согласно результатам, большинство огней было ярко-белого, желтого или красного цвета. Огни пролетали как высоко в небе, так и возле земли, ниже линии горизонта. Скорость некоторых объектов превышала 30 000 километров в час, другие, напротив, совершали медленные циклические движения или просто зависали в воздухе. Движение объектов происходило беззвучно, при контакте с землей наблюдалось обеззараживание почвы, термического воздействия на поверхность не было. Перед появлением объектов приборы отмечалось усиление электромагнитного поля.
После 1985-го года Эрлинг начал активно популяризировать норвежский феномен, посетив сотни телешоу и радиопередач, проводя живые выступления перед слушателями.
В 1998-м году в долине установили автоматическую станцию Blue Box.
В 2002-м открыли международный студенческий лагерь для стажировки и научных изысканий. Результаты Хессдаленских наблюдений по сей день являются регулярной повесткой на интернациональном конгрессе уфологов.

Почти два десятилетия норвежский феномен оставался в числе необъясненных, пока Жадер Монари (Jader Monari), научный сотрудник итальянского национального института астрофизики, не провел в 2000-м году исследование почвы в окресностях Хессдаленской долины, известной, в том числе, своими рудниками.

Согласно теории Монари, возникновение огней стало возможным из-за уникального сочетания двух факторов. Во-первых, одна сторона долины богата железом и цинком, другая — медью. Во-вторых, долину пересекает река, в которую поступает вода из серных рудников, расположенных по склонам долины. Естественный электролит, текущий по руслу реки, взаимодействует с анодом (железо и цинк) и катодом (медь), превращая долину в природный аккумулятор, ионизирующий атмосферу и производящий электричество, наблюдаемое в форме «Хессдаленских огней».
Для подтверждения теории Монари построил уменьшенную копию долины, используя местную воду и почву с берегов реки. Энергии импровизированной батареи оказалось достаточно, чтобы зажечь лампочку.

Здесь следует вспомнить о схожем явлении: огнях святого Эльма. Такие огни являются формой коронного разряда и особенно часто встречаются матросам и альпинистам, так как чаще всего возникают на корабельных мачтах или вершинах гор. Правда, в отличие от огней Хессдаленской долины, огни святого Эльма статичны. Невероятную подвижность хессдаленских огней можно объяснить наличием электромагнитного поля, сформированного залежами руд на территории долины.

У теории Жадера Монари есть противники, отмечающие недостаточность природного электричества для появления столь масштабных явлений, как светящиеся огни Хессдалена, и слишком обширный ареал наблюдений, не привязанный к речному руслу.
Несмотря на очевидный прогресс в области видеотехники и средств наблюдения (и скромные размеры Хессдаленской долины, всего 15 на 5 километров), огни по прежнему фиксируются устаревшей аппаратурой. Исследователи не используют дроны, теле-объективы или качественные видеокамеры.
На туристическую активность феномен огней также не оказал влияния. Сегодня население Хессдалена составляет менее 200 человек, хотя местечко располагается в центральной Норвегии, в 120 километрах от Тронхейма.

06. Мохенджо-Даро

Мохенджо-Даро — культурный центр харрапской цивилизации и крупнейший город долины Инда, возникший более двух с половиной тысяч лет до новой эры.
Название города переводится как «Холм мертвецов». Согласно космическим археологам, угасание города носило мгновенный характер и могло быть связано с катаклизмом, оставшимся в памяти потомков как «Война богов». Свидетельством такого катаклизма служат многочисленные скелеты, имеющие следы радиационного заражения и характерная витрификация почвы, типичная для повышенного температурного воздействия. Иначе говоря: Мохенджо-Даро — аналог Хиросимы и Нагасаки, жертва ядерной бомбардировки, состоявшейся тысячи лет назад.

Проверяя версию ядерной бомбардировки, следует учитывать характер поражения ядерным оружием (допустим, что оно все-таки было). Так как оценка ЭМИ и светового излучения 5000-летней давности не представляется возможной, рассмотрим два наиболее разрушительных фактора: ударная волна и радиоактивное заражение.

Воздействие ударной волной выглядит так: город, раскопки которого начались в начале 20-го века, оказался в прекрасной сохранности. Отдельные глиняные хижины достигают высоты нескольких метров. Разрушаться Мохенджо-Даро начал как раз из-за активности археологов, прервавших консервацию зданий, построенных из адобов и самана. Оказавшись на открытом воздухе, строения подверглись эрозии и стали попросту рассыпаться. Вряд ли ударная волна от ядерного взрыва не нанесла бы ущерба глинобитным избушкам.
Радиоактивное заражение на территории города также не наблюдается. По крайней мере никаких свидетельств, доказывающих обратное, на сегодняшний день нет. Также отсутствует фоновое излучение от костей скелетов, которых обнаружено всего 37 (в крупнейшей агломерации своего времени с населением около 30 000 человек).
Более того, анализ останков показал, что кости принадлежат людям, умершим в разное время (иногда с разницей до тысячи лет). Наконец, все обнаруженные тела найдены не в позе «внезапной смерти», как жители Помпеи, а в погребальных ямах.

Остается витрификация. Оказывается, что витрификации в Мохенджо-Даро, как таковой, нет. Пример настоящей витрификации от ядерного взрыва можно наблюдать в Хиросиме. Это так называемые хиросимиты, стеклянные объекты произвольной формы, получившиеся при расплавлении породы при температуре более 1800 градусов Цельсия и обнаруженные в радиусе до тридцати километров от эпицентра взрыва. Другой пример — порода тринитит в песках Невады, возникшая на месте ядерных испытаний и названная так в честь ядерной программы Тринити.
В Мохенджо-Даро продуктами «витрификации» являются остатки горшков и спекшегося мусора на дне печей, предназначенных для обжига гончарных изделий.

Тем не менее: один из крупнейших городов древности успешно развивался почти тысячу лет, пока таинственным образом не обезлюдел. Есть ли этому объяснение?

Одна из гипотез относит гибель Мохенджо-Даро к глобальным изменениям климата, вызвавшим, с одной стороны, резкий подъем Аравийского моря, из-за чего плодородные земли в долине Инда оказались затоплены, с другой — продолжительную засуху, длившуюся почти 500 лет (2 200 — 1 700 лет до новой эры).
Подтверждением гипотезы служит не только объективное поднятие почвенных вод и затопление нижней части города (уровень воды поднялся на 7 метров, нижний город не исследован до сих пор), но и синхронный, резкий упадок множества неолитических цивилизаций востока.

Подобные напасти происходили и в других частях свела. Например, в китайских летописях того времени отмечают катастрофические разливы Хуанхэ (подробное описание «Китайского потопа» относится к летописям об императоре Яо и правителе Гун Юй). Гибель Аккадской цивилизации также относится к данному периоду. Кризис и разрушение Древнего царства Египта, следствием которого стал Первый переходный период и формирование Среднего царства, также начался около 2150 лет до новой эры; основной причиной египетского кризиса стали климатические изменения, низкий разлив Нила, голод, массовые беспорядки и бунты в номах.

Таким образом Мохенджо-Даро, обладая известной мифологией, оказывается лишь одним из многих центров неолитических культур, подвергшихся упадку в результате возросшей аридности региона.

07. Деформация черепов

Легенда: фольклор разных народов нередко упоминает таинственную цивилизацию богов. Аборигены изображают таких богов в виде исполинов нечеловеческих пропорций.
Может ли быть так, что наследие инопланетных визитеров сохранилось не только в зодчестве или легендах, но и в землянах? И спустя тысячи лет остатки внеземной ДНК проявляют себя в деформациях костного скелета, указывая антропологам на таинственные события ушедших эпох.

Деформация черепа — одна из наиболее распространенных практик человека (в отдельных племенах сохранившаяся до сегодняшнего дня). Самые древние археологические экспонаты принадлежат десятому тысячелетию до новой эры, эпохе докерамического неолита (пещера Шанидар, Ирак). Отдельные свидетельства указывают на применение искусственной деформации черепа хеттами и финикийцами (1 500 лет до новой эры), и китайцами (около 2 000 лет до новой эры). Первые письменные свидетельства относятся к середине шестого века до новой эры, к текстам Гиппократа, описавшего племя макрокефалов (большеголовых).
Среди относительно современных культур данная традиция содержалась в культуре Паракас (Перу, до 750 года новой эры), и у цивилизации аланов, существовавшей до 13-го века, рассеянной позднее по Кавказу, западной и центральной Европе, и Африке.
Деформация черепов применялась и применяется среди африканских племен.

В девятнадцатом и начале двадцатого века деформация головы проводилась во Франции, так называемая «тулузская деформация», Италии, Германии, скандинавских странах. В двадцатом веке данный обычай сохранился у некоторых народов Азии: туркмены, маньчжуры, таджики, хазары.
Иногда деформация являлась следствием традиционных медицинских практик или обычаем пеленать младенца определенным образом, закрепляя дитя на заплечной переноске, туго обматывая голову лентой или приматывая младенца к колыбели.
В кочевых племенах мальчикам голову деформировали для придания будущим воинам дополнительной силы (неудержимость в бою могла быть вызвана психопатическими припадками из-за постоянных мигреней, вызванных смещением турецкого седла при деформации основания черепа).
Статность и выдающийся рост также способствовали выделению знати среди соплеменников, а сдавливание черепов позволяло зрительно увеличить рост человека.

Есть ли среди названных практик и народов свидетельства о близости к богам или наличие генетических особенностей, необъяснимым образом отличавших одних представителей рода от других?

Египетские фараоны претендовали на близость к богам, а их выдающиеся головные уборы, немес и пшент, допускали самую смелую деформацию черепов. Однако исследования мумий показали, что деформации фараонов, главным образом, связаны с инцестом и деградацией ДНК, а модификации головы выполнялась вполне известным способом: тугим обматыванием черепа у новорожденного. Никаких божественных явлений в геноме египетских правителей зафиксировать не удалось.
Точно также не удалось выявить генетических отклонений и у остальных народов, практиковавших эту болезненную традицию.
Форма черепа изменялась — вверх, вдоль и поперек, у отдельных экземпляров добавленная высота черепа могла превышать десяток сантиметров, сообщая владельцу грозный и характерный вид. Вот некоторые из типов деформаций, выделенных исследователями: затылочная, лобно-затылочная, кольцевая, конусообразная, цилиндрическая, «сахарная голова», «судейская шапочка», «убегающий лоб».
Но для каждой деформации объем мозга неизменно оставался прежним.

Антропологи разработали формулу, по которой рассчитывался объем видоизмененной головы. Емкость деформированного черепа отклонялась от естественной емкости черепа в пределах 0.6%. Учитывая, что средний объем мозга мужчины составляет 1 500 см3, а женщины — 1 300 см3, отклонение в 0.6% можно отнести к статистической погрешности.
Самое главное: мягкая костная ткань младенца меняла форму под давлением деревянных колодок или пеленок. Но данный эффект не закреплялся генетически и оставался декоративным. Потомство человека с деформированным черепом рождалось с обычной формой головы без каких-либо «божественных» изменений.

Аналогичный эффект искусственной деформации наблюдается у африканского племени падаунгов, известного традиционным растягиванием шей. Женщины, принадлежащие к социальной касте с высокими шеями, всю жизнь носят специальные кольца, растягивающие шейный отдел позвоночника. Но их потомство неизменно рождается с шеями нормальной длинны.

Таким образом, изученные народности действовали:
а) известными способами прямого воздействия на костную ткань;
б) помимо визуальной деформации и возможных психических или физиологических отклонений, отличий от человека с естественной формой головы не обнаружено;
в) потомственных генетических отличий не наблюдается;
г) объем мозга у людей с деформированным черепом соответствует обычному объему мозга.

Наличия генетического эха, хранящего ноту божественной крови, у «деформированного» человека нет. Если, конечно, не считать божественной человеческую ДНК целиком. При этом широкое распространение такого обычая, безусловно, вызывает интерес. Придавливание деревяшки к черепу собственного ребенка должно следовать необходимости, достаточной для оправдания возможной гибели потомства.

08. Клерксдорпские сферы

Клерксдорпские сферы — одна из наиболее ярких фантазий поклонников панспермии (теории о переносе жизни через космическое пространство).
Сторонники теории утверждают, что клеркдорпские сферы — убедительный пример как раз таких, внеземных «капсул жизни». Якобы чья-то предусмотрительная рука направила сферы в сторону третьей планеты от Солнца, четыре миллиарда лет назад икринки попали на Землю и стали зародышами будущей биосферы.

Питает фантазию и облик артефактов. Клерксдорпские сферы представляют собой правильные образования шарообразной или дисковидной формы с рядами концентрических кругов на поверхности. Воображение само рисует раскрытый шар, в который трехпалая рука нибирутянина вкладывает анаэробную бактерию и затем плотно завинчивает крышечку.

Однако исследование Клерксдорпских сфер установило следующее:

Во-первых, информация о материале сфер не соответствует действительности. Сферы не изготовлены из сплавов редкоземельных металлов или металлов вообще. Сферы являются каменными конкрециями, образованными в ходе естественных геологических процессов.

Во-вторых, характерные насечки на поверхности сфер не являются «резьбой», следами механической обработки или свидетельством технологических процессов, оставшихся от неведомой фабрики, производившей сферы миллиарды лет назад.
Насечки не нарушают целостности образований и являются естественными следами сдавливания с последующим выветриванием или выпадением породы, так как сами конкреции состоят из пирофиллита: минерала с характерной слоистой структурой, довольного мягкого, обладающего твердостью 1-2 единицы по шкале Мооса.

В-третьих, при вскрытии сфер никакого таинственного биоматериала внутри нет.
Внутри сфер находится все тот же камень с рисунком, типичным для конкреций силикатных минералов, к которым пирофиллит и относится.

Таким образом, теория о панспермии на примере Клерксдорпских сфер не подтверждается.

Но фантазия красивая. Здесь и примерное совпадение возраста сфер с возрастом Земли — четыре миллиарда лет. И место обнаружения конкреций, местечко Клерксдорп, что располагается в Южно-Африканской республике (как известно, прародиной человека современная антропология считает именно Африку). И, самое восхитительное, вера в план, который на протяжении четырех миллиардов лет настойчиво двигался к главной цели: созданию розовощекого потребителя со смартфоном в одной руке и бутербродом в другой.

09. Столб Индры

Индийский артефакт, также известный как «металлическая колонна Индры», располагается в Дели, во дворе мечети Кутб Минар (между прочим — самый высокий кирпичный минарет в мире). Количество легенд, окружающих данный столп, не поддается подсчету, как и количество врагов, побежденных божественным Индрой. Вот некоторые свойства волшебного столба:

Колонна не ржавеет шестнадцать веков подряд, так как изготовлена из чистейшего метеоритного железа.
Железо такой чистоты получить можно только способом атомарного напыления в вакууме (следовательно, колонна — пришелец из космоса).
Если прислониться к колонне определенным образом, то можно не только разбогатеть, но и разом исцелиться от всех недугов (в настоящее время колонна обнесена оградой, чтобы счастье не доставалось слишком просто).
Колонна — ступица от колесницы самого Индры.
Колонна — остатки ваджры, победившей бесчисленные полчища асур.
Колонна возвышается над землей лишь незначительной верхней частью. Высота колонны 721 сантиметр, но в землю колонна погружена на десятки метров.
Колонна обладает собственным магнитным и информационным полем, способным влиять на сознание людей и открывать им тайны Вселенной.
Нет ни малейшей возможности узнать, каким образом нанесены письмена, покрывающие колонну. Но письмена эти — вечны и говорят о тайнах Вселенной.
Колонна сама по себе — величайшая тайна Вселенной.
Не колонна стоит на Земле, а Земля нанизана на колонну.
Если кто-то пожелает отыскать пресловутую земную ось, то колонна — хорошее место, чтобы начать поиски.

Помимо этого, колонне приписывают ряд прочностных чудес, однако трещина, оставшаяся от попадания ядром по монументу, легенды об абсолютной неуязвимости разрушает.
Но следует признать, что колонна — единственная деталь индуистского храмового комплекса, разобранного мусульманами для строительства мечети в двенадцатом веке. Двадцать семь храмов были уничтожены, даже изображение священной птицы Гаруды, венчавшее колонну, не уцелело. А колонна — на месте.

К перечисленному выше можно добавить множество смелых интерпретаций относительно возраста колонны. Например, что дата, выбитая в основании — 415-й год новой эры — это дата именно водружения колонны на место, а дата изготовления загадочного изделия теряется в веках, если не в тысячелетиях.

Разбираясь в легендах о столбе Индры, установить можно следующее:

В отношении размера колонны Аль-Бируни, известный персидский ученый и мыслитель 11-го века, написал так: «Был найден железный столб высотой в 70 локтей. Хишам ибн-Амир приказал откопать его до основания, и при этом было обнаружено, что столб был вкопан ещё на 30 локтей в землю».

Известно, что локоть — мера длины, равная 48 сантиметрам. Известно, что высота колонны составляет 721 сантиметр. Учитывая, что 70 локтей равняются 35 метрам, получаем коэффициент восточной достоверности: 1/5.
Применяем коэффициент восточной достоверности к вкопанному основанию колонны: 30 локтей делим на 5 и обнаруживаем, что в землю колонна была углублена всего на 3 метра.
Конечно, для завершенности измерений хочется, чтобы в землю колонна уходила на 279 сантиметров ровно, тогда совокупная размерность столба составит десять метров. Но метрическая система древней Индии не имела ничего общего с метрической системой Франции, введенной в мировую практику только в 1795-м году. Потому длина колонны не могла равняться десяти метрам, так как метрами в Индии не меряли.

Это то, что известно о размерах колонны. Теперь о вакуумной сварке и кузнецах-атлантах.

Во-первых, метеоритное железо. Версия не подтверждается, так как в составе колонны отсутствует никель. Никель — характерная примесь для метеоритного железа.

Во-вторых, изучение колонны установило, что изготовлен монумент не посредством литья, а посредством ковки из отдельных частей железа, так называемых криц, комьев пережженной железной руды. Что полностью соответствует технологическим возможностям пятого века.
Первые крицы получали при выплавке железа путем нагревания руды и древесного угля в сыродутных горнах. Полученные комья зашлакованного железа затем проковывали для удаления и сваривали в одно целое повторной ковкой. Швы от подобной ковки на колонне есть.

В-третьих, о чистоте металла и отсутствии ржавчины.

Чистота железа делийской колонны равняется 99.722%, что ниже современных стандартов чистого железа (99.984%), но неплохо для кузнецов пятого века.
При этом чистота индийского металла не является следствием технологичности производства, но говорит о настойчивости самих кузнецов: для избавления от примесей мастерам требовалось снова и снова повторять выковку шлака.

Что касается коррозийной стойкости колонны, то здесь значительную роль вновь играет специфика производства.
Крицы получали при помощи древесного угля. Металлы, выплавленные при помощи древесного угля содержат серу, которая покрывает изделие пленкой, спасающей от коррозии. Также помогает высокое содержание фосфора (0.114%), снижающего активность металла. Современные атмосферостойкие стали изготавливаются как раз с повышенным содержанием фосфора (только, пожалуйста, не надо говорить, что колонна — перекованная вимана).

Регулярные церемонии, проводимые индийцами сотни лет, также защищали колонну от коррозии — монумент покрывали маслами, обтирали благовониями, что являлось дополнительным защитным покрытием от атмосферного воздействия. Примечательно, что коррозии сопротивляется только та часть колонны, что находится в воздухе. Нижняя часть столба сплошь изъедена ямками и кавернами.

Наконец, в четвертых, по поводу загадочности, уникальности и непостижимости данного изделия.
Известно о существовании аналогичной колонны в Конараке (правда, подвергшейся коррозии — город находится рядом с морем). А в городе Дхар вообще существовала колонна в два раза выше (и выкована она была на полтора столетия раньше). Но джарская колонная целиком не сохранилась, остались только фрагменты.

Зачем же изготавливали такие изделия?

Ровно затем, зачем на Дворцовой площади ставили Александрийский столп, а в Дубае строили Бурдж-Халифу.
Такие постройки не только свидетельствуют о наличии мастеров, способных выполнять сложную работу, но и повышают престиж государства, демонстрируя его богатство и высокий уровень развития.

10. Вселенная 25

Мальтузианство возникло в самом конце восемнадцатого столетия. В 1798-м году англичанин Томас Роберт Мальтус опубликовал эссе «Принцип народонаселения». В своем труде Томас предположил, что население, растущее без внешних ограничений (война, чума, природные катаклизмы), обречено удваиваться каждые 25 лет. То есть расти в геометрической прогрессии. При этом производство продуктов питания будет расти гораздо медленнее: в арифметической прогрессии. Пересечение этих двух линий роста — населения и производства — позже назовут мальтузианской ловушкой.
Томас обозначил точку пересечения линий как старт социального кризиса. Ресурсов становится недостаточно, население продолжает расти, уровень жизни снижается. Пока не случаются голодные моры, бунты и войны.

Далее Мальтус рассуждал на тему преодоления социальных потрясений. И даже строил модель благополучного общества. Томас полагал, что для благополучия обществу необходим класс собственников, управляющих земельными ресурсами, и рабочий класс, для обслуживания класса собственников. При этом государство не должно регулировать доходы или распределять прибыль в пользу бедняков (того самого рабочего класса, источником существования которого служит продажа физического труда). Государство выполняет репрессивную и административную функции, занимаясь скучными и грязными делами, до которых элите опускаться недосуг. Элита присваивает деньги и пьет шампанское, это занятие элите нравится и отвлекаться ни на что другое элита не должна.
Ведь если деньги достанутся беднякам, то повышение дохода у бедняков приведет к улучшению жизни этих самых бедняков, а улучшение жизни — к росту популяции, а рост популяции — к конкуренции, социальному напряжению, безработице, криминалу, протестным или даже революционным движениям. К тому же увеличатся расходы на содержание популяции: больше денег придется отдавать всевозможным социальным институтам: полиции, пенсионному обеспечению, медицинскому страхованию.

То есть элита, класс-собственник, начнет тратить деньги не на себя, что недопустимо. Следовательно, оптимальный вариант стабильного общества: держать рабочий класс на грани вымирания, искусственно ограничивая размер электората, при этом позволяя классу-собственнику присваивать большую часть прибыли и ни в чем себя не ограничивать. Обществу ни к чему карабкаться по пирамиде Маслоу, обществу надо думать, где взять хлеб с маслом.
Так выглядела идеальная модель социума, с точки зрения английского экономиста Томаса Роберта Мальтуса.

Тезисы Мальтуса пережили несколько прижизненных переизданий, даже после смерти Томаса сторонники теории продолжали вспоминать труды англичанина. И в середине 20-го столетия мальтузианство вновь обрело актуальность — но уже по другую сторону Атлантики.
В 1948-м году в Америке вышла книга Осборна Файерфилда «Наша истощенная планета», и в этом же году: труд Уиллиама Вогта, «Путь к спасению». Обе книги стали бестселлерами. Авторы прогнозировали будущее планеты, рассуждали о судьбе человечества, призывали бережно относиться к ресурсам Земли. Строили идеологический фундамент для грядущих «зеленых» движений.

Однако тезисы экологических консерваторов разделяли не все страны. Пока одни разрабатывали ограничительные меры по контролю населения (например, Индия и Китай), другие — просто игнорировали мальтузианцев, как представителей устаревшей экономической школы, созданной до индустриальной революции и не учитывавшей производственные мощности нового времени.
Кроме того, некоторые просто задавали вопрос: «С какой стати одни слои социума должны вымирать, пока наследственные паразиты в так называемых аристократических фамилиях не делают ничего полезного для общего блага и процветают?»

1. Джон Кэлхун. Этолог (этология: наука, изучающая поведенческие модели животных).

Герой наш родился в 1917-м году в штате Теннеси. И со школьной скамьи полюбил природу. В старших классах Джон посещал местное сообщество по изучению птиц, окольцовывал дымчатых иглохвостов, изучал привычки и повадки животных. Уже в 15 лет Джон опубликовал свою первую научную статью о птичьем поведении. Затем Кэлхун поступил в в университет Виржджинии. Обучаясь в университете, Джон также сотрудничал со Смитсоновским университетом, посвящая летнее свободное время орнитологии.
В 22 года Кэлхун успешно завершил обучение в университете Вирджинии, где получил степень бакалавра. Затем четыре года провел в Северо-западном университете Иллинойса. В Иллинойсе интерес Джона постепенно сместился с птиц на земных обитателей. В 1943-м году, получая докторскую степень, Кэлхун защитился по теме суточных биоритмов норвежской крысы. После чего Кэлхун несколько лет проработал в университете Эмори, государственном университете Огайо и университете Джона Хопкинса.

К тридцати годам Джон Кэлхун имел докторскую степень и опыт исследовательской и научной деятельности в пяти университетах страны. И всего этого Джон добился исключительно своими силами. Кэлхун происходил из обычной семьи: отец Джона работал в школе, мать увлекалась искусством. Кроме Джона в семье было еще трое детей, старший ребенок умер в младенчестве.
Вряд ли кто-то упрекнет Кэлхуна в лени или усомнится в искреннем интересе к выбранной профессии. Человек действительно любил свою работу и отдавал ей все силы. Несмотря на частую перемену мест, научный интерес Джона оставался неизменен. Кэлхуна привлекали поведенческие паттерны. Изучая поведение животных, Кэлхун стремился к созданию социальных моделей, которые можно было анализировать и проецировать на мир людей. Джон увлеченно наблюдал за животными, сравнивая результаты наблюдений с деятельностью человека. Такие сравнения приносили исследователю популярность, опыты Кэлхуна обретали статус глубоких, социальных экспериментов.

В 1947-м году Кэлхун начал свой первый крупный эксперимент: он поместил в открытом вольере колонию норвежских крыс. Размеры вольера превышали 900 квадратных метров. По прогнозам Кэлхуна, вольер мог вместить до 5000 особей. Однако колония так и не достигла расчетной популяции, стабилизировавшись на уровне 150-200 особей. Кроме того, крысы проявили способность к самоорганизации: стая разбилась на дюжину групп по 12-15 особей и расселилась по разным частям вольера. Кэлхун опубликовал результаты опыта и сделал вывод, что двенадцать особей является оптимальным размером для группы, не страдающей от стресса и функционирующей гармонично.

Наблюдения за колонией продолжались до 1951-го года, после чего Кэлхуна вновь поменял место работы, пока не занял должность в армейском медицинском центре Уолтера Рида, где и проводил последующие опыты на протяжении тридцати трех лет в отделе нейро-психиатрии.

2. Время. Любые события следует воспринимать в контексте. В особенности, опыты в нейро-психиатрии.

Становление и расцвет научной деятельности Джона Рида пришелся на вторую половину 40-х и начало 50-х годов двадцатого века. Эти годы считаются золотым веком Америки, пережившей в те годы настоящий бум.
В мире царила эйфория. Вторая мировая война завершилась разгромом фашизма, а Холодная война еще не началась. О будущем Карибском кризисе никто и подумать не мог. Союзники праздновали победу. Факт того, что человечество объединило усилия и победило общего врага в самой кровопролитной войне современности, наполнял людей верой в будущее.

Пока СССР, по одну сторону Атлантики, восстанавливал страну и готовился покорять космос, Америка, по другую сторону, переживала небывалый экономический подъем. Именно в это время в США возникло так называемое поколение бэби-бумеров. Людей, рожденных в благополучное время, на волне великого торжества, в условиях социального благополучия и технологического прогресса.

Кроме того, в психологическом отношении бэби-бумеры относились к поколению победителей, как и их дети, принадлежавшие к людям определенной ментальности. Эти люди знали, что способны добиться своего, знали, что социальные блага, необходимые для процветания, любой гражданин не только в праве ожидать, но и требовать. Ведь за эти блага заплачено кровью. В случае отсутствия таких благ — социальная энергия людей вполне могла эти блага потребовать или даже присвоить, отказавшись от политических игр и словесной эквилибристики.
Именно в это время и возник еще один опыт. Моделирование общества, живущего в идеальных условиях.

Просто так выйти к людям, прошедшим с оружием в руках половину Европы, и рассказать о мальтузианстве, о необходимости становиться бедными и несчастными ради богатых и счастливых, было не очень хорошо. Особенно на фоне коммунистической идеологии, боровшейся за всеобщее благополучие и набиравшей все большую популярность в мире. Требовался социальный эксперимент со строгой научной базой, вескими выводами и, разумеется, полным развенчиванием идеи «блага для всех». Как быть с обществом всеобщего благоденствия и куда это общество приведет?

В 1958-м году Калхун начал серию экспериментов, длившихся в общей сложности четыре года. В вольере, разделенном на несколько клеток, Калхун разместил колонию крыс. Клетки соединяла серия пандусов: 1 + 2, 2 + 3, 3 + 4. Клетки 1 + 4 не были связаны. В каждой клетке находилась нора, в норах — поилка и источник пищи. Норы также находились на разной высоте, на уровне одного или двух метров. Подняться в норы можно было по спиральным лестницам.

Наблюдая за популяциями крыс, Кэлхун отметил феномен, который позже назвал «поведенческой воронкой» (behavioral sink). Феномен заключался в том, что одни крысы повторяли поведение других крыс, при этом ни те, ни другие не вели себя оптимальным образом. Вместо того, чтобы разбежаться по норам в равных количествах, питаться и существовать в комфортных условиях, крысы скапливались в одной из нор, испытывая при этом дискомфорт и мучения. Некоторые крысы пожирали крысят, другие не двигались и подходили к кормушке, только когда большая часть стаи засыпала. Отдельные особи, напротив, практически не выполняли никакой активности в одиночку, даже не питались вне стаи. Наблюдались как проявления гиперактивности, так и полной апатии. Самки не могли выносить потомство. Смертность помета в группах с развитым синдромом «поведенческой воронки» достигала 96%.
Можно предположить, что условия эксперимента, разница в устройстве клеток, высота лестниц и специфика кормления стали причиной того, что крысы набивались в одни кормушки и практически игнорировали другие. Но Кэлхун посчитал иначе. С его точки зрения, особенность эксперимента заключалась в степени социального взаимодействия подопытных, а не в условиях содержания.

В 1962-м году в журнале Scientific American вышел текст с описанием опыта. Кэлхун допустил появление аналогичных девиаций среди людей в случае увеличения человеческой популяции. Статья, описавшая опыт над крысами, как пример моделирования человеческого общества, вызвала бурные дебаты. Люди считали себя сложнее крыс.

3. Вселенная 25

В начале 60-х годов американский Национальный институт психического здоровья приобрел участок земли в штате Мериленд. На участке построили лабораторию. В этой лаборатории и состоялся один из самых одиозных экспериментов современности, «Вселенная 25». Восемь лет ушло на промежуточные эксперименты и сооружение мышиного полигона. Наконец, в 1968-м году Кэлхун выпустил в вольер четыре пары мышей.

Устройство и габариты вольера хорошо известны: площадь вольера представляла собой квадрат со стороной в 270 сантиметров и высотой стенок около 140 сантиметров. На стенках вольера установили поилки, кормушки, к гнездам подвели проволочные туннели. Хищников в вольере не было, строительного материала для гнезд хватало. Температурный режим поддерживался в пределах 20-30 градусов Цельсия, что соответствовало комфортному температурному режиму для мышей. Уборку в вольере проводили раз в несколько недель. С точки зрения Кэлхуна, условия для жизни являлись оптимальными. Этолог начал вести наблюдения.

В начале эксперимента наблюдался интенсивный рост популяции. Количество мышей удваивалось каждые 55 дней. На 315 день в вольере обитало 620 особей, затем рост замедлился, удваиваясь каждые 145 дней. На 600 день эксперимента популяция достигла максимального значения в 2200 мышей. По расчетам Кэлхуна, условия вольера позволяли сосуществовать 3840 мышам, однако популяция так и не достигла расчетного числа.

Кэлхун отметил в отчете, что в период между 315 и 600 днем среди мышей возникли поведенческие аномалии. Взрослые самцы начали нападать на молодых, отгонять их от самок к центру вольера. У самок случались выкидыши, появились случаи нападения на крысят. После 600 дня мыши перестали приносить потомство — последняя беременность зафиксирована в 960 день эксперимента, но, как и предыдущие, закончилась выкидышем.

В это же время последние выжившие потомства мышей отучились от социальных ролей, занятых доминантными самцами первых поколений. Изгнанники оставались в центре, уже не нападая на альфа-самцов, занявших в тоннелях проходы к самкам и кормушкам. Из-за постоянного стресса, поведенческие модели мышей искажались. Животные отказывались от захвата территории и спаривания.

Часть самок оставалась с альфа-самцами, остальные самцы и большинство самок изгонялись в центр вольера. Изгои существовали в стрессовых условиях с нарушенными социальными ролями. Мыши из новых пометов воспринимали социальный статус изгоев, как данность. Они принимали поведенческие модели от предыдущих поколений, пассивно оставаясь в центре вольера.
Одновременно старые самки выходили из репродуктивного возраста и уже не могли приносить потомство. Кэлхун несколько раз переселял группы мышей из Колонии 25 в отдельные вольеры, чтобы проверить возможность восстановления социальных функций при изменении условий жизни. Однако изменений не наблюдалось. Привыкнув к определенному поведению, особи не меняли привычек, популяция вымирала.

Спустя четыре года наблюдений, Кэлхун остановил эксперимент. В вольере осталось 122 мыши. Все они вышли из репродуктивного возраста и пассивно доживали свой век. Колония погибла.

Кэлхун увидел в эксперименте модель человеческого общества и описал произошедшее как феномен двух смертей. Первая смерть — смерть духа, то есть добровольный отказ от существования, экспансии, продления рода. Вторая смерть — смерть тела.
Кэлхун приводил итоги эксперимента в качестве модели перенаселенного мира, мира, с избытком ресурсов, мира, в котором всего хватало всем. Кэлхун не боялся библейских аналогий и отдельные тексты даже описывали последнюю стадию эксперимента как инфернальную антиутопию с самками-каннибалами и самцами-гомосексуалистами, занятыми исключительно декадансом и тик-током. Казалось, что обществу категорически нельзя делать так, чтобы всё было у всех. Благоденствие — это плохо. И вообще, Господь не просто так сжег Содом и Гоморру.
Хотя ситуация выглядела ровно наоборот и Гоморра здесь не при чем.

Ведь популяция мышей так никогда и не достигла критического значения, перенаселения не произошло. При этом только первые поколения оказались в благоприятных условиях с возможностью выбора как места обитания, так и партнеров для размножения. Последующие поколения оказались в вольере просто лишними — стратегические места уже заняты, а «социальных лифтов» нет — ведь старых мышей Кэлхун не отселял. Само устройство вольера, где доступ к кормушкам осуществлялся через тоннели, которые легко блокировались единственной мышью, являлось главной причиной всех последующих событий. Эксперимент был скверно спроектирован.

Или нет? Или эксперимент максимально повторял условия жизни, в которых тропинки в кормушкам и лучшие самочки давно заняты?

Ресурсы предоставили всем — но именно первые мыши присвоили эти ресурсы, нарушив естественную сменяемость поколений и создав печальных изгоев, принявший навязанную роль как естественную форму существования. Молодые и ненужные самцы ели, пили, прихорашивались и лежали, сбившись в кучку. Самки присваивались альфа-самцами или оставались с альфа-самками, из-за чего у них сбивался или полностью отменялся репродуктивный цикл.
У изгнанных мышей не было ни UFC, ни Нетфликса, ни Твича с Ютубом. Социальных сетей тоже не было. Наполнить досуг переживаниями не удавалось, поэтому мыши просто ждали смерти, не зная, что еще делать.
Эксперимент смоделировал общество, в котором ресурсы присвоены классом наследственных паразитов, а отрезанные от ресурсов бедолаги пассивно принимают роль изгоев, потому что «так заведено».
Ведь при всех ошибках в проектировании вольера, феномен поведенческой воронки наблюдался объективно. Спустя несколько поколений, молодые особи принимали социальные роли, подчинялись навязанной модели и уже ничего не хотели менять.

4. Критика

Одни признавали эксперимент Кэлхуна историческим событием и использовали полученные данные в следующих исследованиях по социальной психологии, социологии, планированию городской среды и архитектуре. На волне популярности даже вышла детская книжка «Миссис Фрисби и крысы НИМ», а спустя десятилетие, в 1982 -м году, по книжке сняли анимационный фильм с одноименным названием.

Другие отрицали чистоту эксперимента, указывали на явные ошибки в организации пространства, наличие тоннелей на пути к кормушкам, которые занимали альфа-самцы. Кроме того, в отчетах Кэлхуна часто встречались пробелы, отсутствовали специфические детали, необходимые для строгой верификации исследования. Например, Кэлхун не уточнял, являлись ли родственными исходные четыре пары мышей. Кэлхун не рассматривал нарушение естественного порядка вещей — в природе старые мыши становятся добычей хищников: змей, лисиц, сов. В вольере старые мыши создавали искусственную «социальную преграду» на пути молодняка.
Также критики указывали на изначально неверный постулат Кэлхуна — возникновение поведенческих девиаций в условиях «рая» — ведь рая не случилось. Мальтузианская установка, утверждающая, что хорошие условия для жизни есть вред, выглядела неуместно. Как и утверждение, что ничего, кроме деградации общества в условиях тотального благоденствия, получить нельзя.

Критики громили Кэлхуна за небрежную документацию исследований, скверную организацию процесса, мышиный инбридинг. Сторонники указывали на наличие поведенческих особенностей, которые все-таки проявлялись у мышей. Тенденцию к переменам настроения, вспышкам апатии или агрессии, снижение заботы о потомстве, потребность сбиваться в стаи, слепо повторять действия сородичей, деструктивное поведение, направленное, прежде всего, против самой популяции. Ведь главное событие — вымирание колонии — действительно произошло.
Люди потрясенно говорили: смотрите, мы создали невыносимые условия существования и популяция вымерла — разве это не удивительно?

Но что если риторика обеих сторон: и критиков, и апологетов Кэлхуна — неверна или, как минимум, фрагментарна? И с экспериментом — полный порядок. Все-таки сложно допустить, что Джон Кэлхун, человек, который работал в ведущих университетах страны, десятки лет занимался преподавательской и научной деятельностью, не знал, как вести дневник наблюдений. Не видел, какую роль в эксперименте сыграл ограниченный доступ к ресурсам. И допускал такие ошибки, что доморощенные зоотехники сомневались в компетентности ученого. Человека, получившего докторскую степень еще в 1943-м году, за четверть века до начала Вселенной 25?
Может быть эксперимент прекрасно показал именно то, что эксперименту требовалось показать, просто итоги оказались пресловутым слоном, который стоял на виду у публики, но так и остался незамеченным? И пока критики насмехались над Кэлхуном, указывая на отсутствие элементарных дневников с подробным описанием уборок, кормежек, мышиной смертности и рождаемости, эксперимент выявил следующее:

Можно взять пространство с изобилием ресурсов и создать в пространстве сообщество.
Можно не переживать о распределении ресурсов, так как основные финансовые артерии будут заняты «правильными мышами».
Можно наблюдать, как последующие поколения получают все меньше и меньше преференций от жизни, так как распределительная система выстроена в интересах предыдущих поколений и их наследников.
Наконец, можно не переживать о возникновении мальтузианской ловушки и глобальных социальных потрясений, ведь склонность к протестам имеют только первые поколения, молодые самцы, покрытые шрамами. Но спустя пару поколений общество достигает гомеостаза, то есть принимает положение дел и начинает поддерживать само себя. Появятся так называемые «красивые», которых все устраивает, лишь бы шкурка блестела и wi-fi работал.
И затем можно масштабировать модель на весь земной шар, раздвигая вольер от Берингова пролива до Гибралтара, от Гренландии до Новой Зеландии.

Естественно, люди сложнее мышей. И если мыши ели, спали и умирали, то психическая активность человека, как и физиологические потребности и инстинкты, ведут к определенным осложнениям. Самое сложное в человеческом вольере — пережить первые 20-30 лет, каким-то образом заземлить заряд социальной энергии.
Для решения данной проблемы и возник новый мир. Общественные движения, отключившие сознание людей от объективной реальности. Поп-культура. Телевидение, кино, интернет, развлекательные программы, шоу и викторины. Людям предложили тысячи занятий: от боев без правил до гонок по склону горы за куском сыра. Лишь бы люди не вспоминали о мире вокруг.
Вместо разрушения концепции «рая для мышей», эксперимент Кэлхуна установил, что мышей не следует опасаться. Их надо приучать — и даже самые пассионарные мыши со временем примут условия навязанного существования.

И пока кто-то пишет басни о том, что колония подопытных грызунов вымерла из-за появления мышей-гомосексуалистов и смеется на таким глупым Кэлхуном, социологи, урбанисты, маркетологи активно изучают поведенческие паттерны, используя полученные знания в самых разных областях: от смены политических режимов до продажи средств личной гигиены.
Как оказалось, доказывать вред от благополучной жизни не требуется. Людей можно просто выключить. Ненужными вопросами, надуманными проблемами, бессмысленными развлечениями, многочисленными сообществами, субкультурами, расовыми, социальными, гендерными конфликтами. А дальше время сделает свое дело. Люди перестанут видеть лес за деревьями, и будут жить по инерции, существуя в шоу на планете Земля.

Заключение

Первая часть разоблачительных историй завершена. Представлены истории о мистификациях, подлогах, мошенниках и добросовестном заблуждении, как иногда говорят в адрес людей, распространяющих домыслы. В совокупности, декалог содержит девять рассказов, которые можно отнести к уфологии + заключительный материал, посвященный социальному эксперименту «Вселенная 25». Социальные эксперименты — тема для второй части, так что «Вселенная» стала своего рода интродукцией для следующего тома.
Можно ли сказать, что первая часть доказала отсутствие Тайны? Разоблачила фантазии альтернативных историков, пресекла любые попытки найти что-либо внеземное в архитектурном, религиозном, историческом наследии мировых культур и древних цивилизаций?

Разумеется, нет.

Однако материал указал путь, по которому следует идти, стремясь самостоятельно разобраться в достоверности слухов: внимательное ознакомление с историей вопроса, изучение провенанса, то есть кем, когда и при каких обстоятельствах обнаружен загадочный артефакт — это правильный путь. Иногда большинство вопросов пропадает как раз на данной стадии.
Например, так происходит при изучении диска Сабу. То, что уфологи стараются выдать за лопасти летающей тарелки или торсионное крутило атлантов, оказывается ритуальным светильником, погребенным в мастабе египетского чиновника первой династии, умершего около 3000 лет до новой эры. Подобные тарелки, имитирующие цветок лотоса, известны археологам.
Кроме того, истории содержат характерную особенность: настойчивую попытку увидеть в многообразии мира те черты, что присущи и понятны человеческой цивилизации. Такой взгляд является крайне близоруким и искаженным мерилом Вселенной. Антропоцентризм самым радикальным образом сужает кругозор и восприятие исследователя, отвергая все, что не выглядит отражением современного человека, не повторяет человеческие мотивы, ценности, стремления и цели.

Но цивилизации, обогнавшие человечество на тысячи и миллионы лет (если таковые цивилизации есть), вряд ли оставят следы, доступные человеческому пониманию и современным средствам наблюдения. Искать тайны необходимо среди свидетельств, своим масштабом неизмеримо превосходящие сознание и технические возможности человека. Среди явлений, к которым люди давно привыкли, приняли за данность, за естественное положение вещей. Именно эта естественность и должна казаться необычной, удивлять счастливостью обстоятельств.
Устройство мира, Земля, как колыбель жизни, так удачно расположенная на оптимальном расстоянии от Солнца, планеты солнечной системы, так замечательно спасающие Землю от астероидов, закрывающие орбиту космического ковчега надежным гравитационным щитом.
Геном человека, группы крови, циркадные циклы, строение скелета и неприспособленность к прямоходящему образу жизни на планете с гравитационными характеристиками Земли. Именно такие свидетельства, константы бытия, должны вызывать вопросы. А не попытки выдать очередной черепок за портрет космонавта в звездолете.