Режиссерский дебют Луиса Бунюэля и Сальвадора Дали.

Фильм состоит из сюрреалистических сцен, связанных логикой сна. Задача фильма: сообщить зрителю чувственный опыт, а не пересказать историю, упакованную в акты. Концепция «свободных ассоциаций», популярная среди поклонников Фрейда (к числу которых относился Сальвадор), стала сюжетным локомотивом Un Chien Andalou.

На премьере присутствовал Андре Бретон с полным составом своих бандитов, а также Кокто, Пикассо, Орик, Корбюзье и Берар.

Восхищение зрителей поразило Бунюэля, который обрадовался тому, что удалось избежать скандала и неприятных сцен насилия. Дали, напротив, оказался разочарован. Пылкий Сальвадор жаждал общественного резонанса и очень сожалел, что вечер прошел «не столь захватывающе, как ожидалось».

При этом Дали не захватил в кинотеатр даже трость. А миролюбивый Бунюэль прибыл на премьеру в сюртуке с карманами, набитыми булыжниками. На всякий случай. Вдруг придется швырять камни в публику и отбиваться от толпы?

Ажиотаж зрителей вызвал в Бунюэле неприязнь. Возмущенный успехом, Анри отреагировал так: «Что я могу поделать с людьми, которые обожают все новое, даже если это идет вразрез с их глубочайшими убеждениями? Что делать с продажной прессой и глупым стадом, увидевшим красоту в отчаянном призыве к убийству?»

Заявление Бунюэля привело публику в абсолютный восторг и фильм крутили в кинотеатрах ещё целых восемь месяцев.

При этом неугомонный Дали сообщал журналистам достоверные подробности о перипетиях проката. Например, что во время сеансов произошло как минимум два выкидыша и одно самоубийство.

После премьеры Андре Бретон, главный заводила и вдохновитель сюрреалистов, официально принял Дали и Луиса в свои ряды. А сам фильм, задуманный как протест против авангардного кино и массового зрителя, стал одним из самых известных примеров авангардного творчества, чрезвычайно популярного в массах.