Фильм начинается с теракта в Киевской национальной опере (характерно написано название оперы — на доминантном английском и сабмиссивном украинском). Ровно такой теракт — только не кинематографический, а реальный — случился в Москве, в 2002-м году на Дубровке. Тот самый печально известный мюзикл «Норд-Ост» с сотней трупов.
В фильме точно так же происходит захват заложников, точно так же спецслужбы применяют усыпляющий газ (правда, журналисты не показывают в прямом эфире происходящее и террористы не используют телеэкран, как руководство к действию). Разница в том, что в реальности теракт произвели чеченские наемники, финансируемые друзьями из Саудовской Аравии под эгидой ЦРУ. В фильме Нолана теракт произвели русские варвары, топчущие музыкальные инструменты в Киевкой опере.

Может быть, Нолан вчера попал в кинематограф и не понимает, что делает?
Но у Нолана есть много хороших фильмов. Значит, понимает. В том же «Межзвездном» режиссер активно пользовался услугами консультантов, один из которых, Кип Торн, даже получил Нобелевскую премию по физике (не за консультации). То есть Нолан стремиться к максимальному правдоподобию и знает, как его достичь. Ведь именно из-за любви к правдоподобию Нолан избегает визуальных эффектов. Нолан вообще очень переживает за историческое наследие, даже снимает сюжеты о братьях Куэй.
Полагаю, что и в «Доводе» не было никаких проблем с изображением реальности. Но правильные консультанты рассказали Нолану, как должна выглядеть реальность. И наемные террористы в Москве превратились в русских варваров в Киеве.
Увы, такое случается. Идеологические аберрации не редкость в кино. Что у Нолана, рассказавшего авторскую версию Дюнкерка, одной из самых провальных операций в истории воюющего человечества, что в других проектах. Например, «Бессмертной гвардии», в которой кинематографические русские возят наркотики из Афганистана, пока реальное ЦРУ курирует мировой героиновый трафик, а афганское население вынуждено возделывать маковые поля, так как не может выращивать хлопок из-за запрета конкурировать с продукцией США.

Как говорил дедушка Ленин: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино».
В кинематографическом Дюнкерке не было французского фронта, спасшего британцев от разгрома, а высадка в Нормандии произошла без усилий советской армии, взявшей на себя немецкие дивизии (Спилберг почему-то не говорит, что в «Рядовом Райане» высадка происходила практически на пустой берег и война, строго говоря, подходила к концу).

Так чем интересен «Довод»? Нолан что, взял новую высоту?
Взял, но не в режиссуре. У Нолана-режиссера есть «Помни», есть «Начало», есть «Межзвездный». И каждый из названных фильмов лучше «Довода» просто потому, что честнее.

У каждого автора есть modus operandi. Циклическое воспроизведение одного и того же сюжета, пусть и в новых обстоятельствах, с новыми героями.
Для Линча это поиски драматического содержания под парадным фасадом: «Твин Пикс», «Синий бархат», «Малхолланд Драйв».
У Спилберга это человеческие ценности и семья: «Война миров», «Список Шиндлера», «Мюнхен».
У Джармуша — стремление инкапсулировать на пленку саму жизнь, ее обыденность, ее радость, ее тягучесть и быстролетность: «Сигареты и кофе», «Ночь на Земле», «Пределы контроля».
У Бессона — противопоставление хрупкого героя (чаще всего, конечно, героини) большому, агрессивному миру. И «Жанна Д’Арк», и «Никита», и «Люси».
У Нолана таким сюжетом является время и человек. Мотив многократно читается практически в каждой ленте режиссера и это хорошо. Наличие «своей» темы — одно из условий авторского стиля, а собственный стиль — свидетельство творческой зрелости для художника.

Вот только тема, пусть и закольцованная, должна развиваться. И развиваться не в сторону пропаганды, а в сторону содержания и выразительных средств. Возможно, что «Довод» мог стать хорошим кино (все-таки Нолан — настоящий режиссер). К тому же, фильм очень изобретательно снят, практически весь хронометраж — живые съемки, компьютерной графикой отрисованы всего несколько секунд фильма.
Но как быть с содержательной стороной, в частности, с утверждением, что идеи «Довода» вынашивались шесть лет? Когда читаешь синопсис «Довода», то испытываешь прилив испанского стыда: «После теракта в киевском оперном театре агент ЦРУ объединяется с британской разведкой, чтобы противостоять русскому олигарху, который сколотил состояние на торговле оружием». Вот эта история создавалась шесть лет? Пускай парадоксы времени интересны Нолану, но зачем уезжать в махровые 90-е?
При этом: кто выкачивает ресурсы по всему свету? У кого всюду военные базы? Кто постоянно увеличивает военный бюджет и жить не может без бесконечных конфликтов, питающих ВПК? Кто свел международное право к бинарному «будет как я хочу или наступит демократия»?

Все-таки искусство не может сосуществовать с пропагандой. Даже у очень хорошего режиссера. Потому что в основе искусства — истина. А пропаганда — это обслуживание интересов заказчика, от истины бесконечно далекое.
Как-то Вуди Аллен процитировал Маршалла Брикмана: «Каждое утро на съемочную площадку приезжают грузовики с компромиссами и вам приходится их разгружать». Иначе говоря, для искажений реальности могут быть объективные причины (финансовая зависимость от инвесторов, как правило, главная).
+ существует политическая конъюнктура, прокатные условия, тенденции индустрии, в которой режиссеру варится десятки лет, если он остается в профессии. Но «обслуживающее» кино, как продукт творческой деятельности, неизбежно выродится до агитационных фельетонов. И режиссер, способный снимать что-то большее, не сможет с этим согласиться. Нолан почему-то согласился.