Фильм-метафора с крайне простой диспозицией. Предположу, что повествовательная простота выбрана режиссером осознанно. Как средство смягчить сюжетную злободневность. Дитя, как известно, лепечет обо всем, что видит, и претензий к ребенку быть не может.

Уже в названии картины указывается главная тема: «мастер» — то есть тот, кто стоит выше. Выше по социальной лестнице, выше в профессиональных навыках, выше в расовом отношении. Именно в расовом, «от сердца к солнцу».
Остальная метафоричность не менее очевидна: есть Европа-сад (Жозеп Боррель подтвердит, что сад — любимый нынче образ для Европы). Есть садовник — европейское общество, создавшее фашизм, но, как будто, отказавшееся от кровавого прошлого. Есть хозяйка сада — аристократия, изнывающая от жгучего влечения к кровавому прошлому. И есть новое время, новая Европа, новая реальность и новые, как сейчас говорят, вызовы. Приезжающие в дивный сад со всеми своими проблемами и — режиссер хочет в это верить — готовые заботиться о саде. Вот и вся история.

По мысли режиссера, защитить Европу от современных проблем может только жесткая рука, пусть и стигматизированная былыми зверствами. Именно в этой руке, способной проливать кровь, ключи от прекрасного будущего. А не в дряхлой длани анемичной аристократии.
+ жесткая рука осознала ошибки прошлого и даже раскаялась в содеянном.
Надо только поднапрячься (в самый последний раз) и как следует навести порядок. А потом, после решения всех проблем (то есть «вызовов», проблем в современном мире нет, только вызовы), все заживут по-новому. Забыв о жестокости, восстанавливая любимый сад и предаваясь метисации. То есть убрав всех плохих, что топчут лужайки, и оставив хороших, готовых поливать клумбы. Такое вот остро-социальное полотно.

По какой-то причине режиссер не спрашивает, почему сад существует в отдельно взятом месте и почему в сад обязательно кто-то должен приезжать. Или почему те, кто приехали, должны поддерживать чужой сад, а не строить собственный.
Может быть, у тех, кто приехал — своя флора и свои садовники? Может они приехали мстить за то, что их собственные оранжереи потрошили сотни лет? Может им сады в принципе не по нраву? Может быть, социальный дарвинизм — именно такой? Круговорот садов в природе.
Но лента живет в заданном дискурсе, неторопливо двигаясь к успокоительному финалу и выпуская пар на целлулоид.

Довольно наивное кино. Однако этой простотой и наивностью (уже совсем взрослого, 76-летнего режиссера), кинофильм симпатичен. Ведь всегда хочется верить, что все будет хорошо.